– Ты не умеешь петь, – сказала она.
Моя мама ходила в одну из строгих католических школ. У нее хорошо получается быть реалистом. Она не пытается быть злой, она пытается мне помочь. Просто иногда ее слова бьют, как линейка монахини по костяшкам пальцев.
«Грейс и ее праздные мечты», – говорит Великан, стоит мне упомянуть постановки на Бродвее. У него хорошо получается быть придурком. У Великана есть девиз по жизни, и это «Деньги – главное». Правило, по которому он живет. Очевидно, мы не сходимся во мнениях по поводу голодной жизни артиста.
Так что вместо того, чтобы быть в труппе, я буду помогать проводить репетиции и отвечать за выступления, давая распоряжения. «Свет на 47, поехали. Звук на 21. Поехали. Затемнение». Я всегда чувствую себя крутой, словно я авиадиспетчер или типа того.
Сегодня я смеюсь и улыбаюсь вместе с другими, но не особо прислушиваюсь, потому что вдобавок к тому факту, что ни один парень в меня не влюблен (особенно ты), я еще думаю о том, как бы незаметно сбежать в столовую без компании и поесть. Сделать это незаметно сложно, когда ты в ярко-розовой юбке с черным пуделем. Видите ли, мои друзья платят деньгами, но моя валюта – маленькие зеленые талоны, которые получают бедные дети, нуждающиеся в бесплатном школьном обеде. Я бы использовала свои собственные деньги на обед, но мне они нужны на такие вещи, как одежда, книги и дезодорант, потому что Великан точно не купит мне ничего из этого. Мне нужно было сначала пойти в столовую, но вдруг ты бы зашел сказать «привет», прежде чем уйти из школы, а я бы пропустила тебя?
Компания, как всегда, веселится. Питер пародирует голоса любимых героев видеоигр. Кайл, похожий на молодого Бруно Марса, периодически начинает петь. Вся наша группа состоит из одиннадцатиклассников, кроме трех двенадцатиклассников: тебя (солист Evergreen! Любовь всей моей жизни!), Райана (твой лучший друг и бас-гитарист Evergreen) и твоей девушки Саммер (бу-у-у, ш-ш-ш).
Натали и Алисса обсуждают плюсы и минусы ношения легинсов в качестве штанов, а не замены колготкам. Обычно я становлюсь такой «я-читаю-Vogue-каждый-месяц», когда поднимается тема моды, но сегодня просто слушаю: я слишком погружена в свои раздумья, чтобы вступать в отвлеченные беседы.
– Они всех полнят, – говорит Лис. Она кивает в сторону группы девятиклассниц, проходящих мимо драматического кружка. – Вон пример.
Нат хлопает Лис по руке:
– Не будь такой злой. Это не круто.
Лис пожимает плечами:
– Как и легинсы.
Мои две лучшие подруги – совершенные противоположности. Нат носит платья в школу почти каждый день, у нее идеальный макияж и волосы с подкрученными концами, словно на дворе 1950-е. Она носит крошечное ожерелье с крестом и то, что называется кольцом-обещанием, которое показывает, что она займется сексом, только когда выйдет замуж (она говорит, что снимает его, когда обнимается со своими парнями, ха-ха). Я могу легко представить ее в качестве первой леди, с жемчугом и солнечными очками в стиле Джеки О. У Лис неаккуратная стрижка, высветленная почти добела, и она носит сексуальную одежду, как в манге, словно она Сейлор Мун. Она все время попадает в неприятности из-за нарушения дресс-кода: у нее тяга к клетчатым юбочкам, как у учениц католической школы. Иногда она носит тюль, словно она только что выступала в психоделическом балете – все неоновое и с безумными узорами. Думаю, я где-то посередине, потому что ношу винтажные вещи из секонд-хенда, шарфы в волосах и блеск для губ, который на вкус как газировка «Доктор Пеппер».
Питер переключается с пародирования видеоигр на дефиле по импровизированной сцене, показывая свои лучшие движения в стиле Бритни Спирс. Сейчас он помешан на Бритни. В прошлом месяце это была Кэти Перри. Он не гей, просто так помешан на поп-звездах, что это доходит до абсурда.
– Hit me baby one more time!
– Не то чтобы ты когда-то был популярен в школе, – говорит Лис, – но прямо сейчас ты уничтожил любую надежду, что это когда-то изменится.
Сегодня на ней черная тюлевая юбка поверх неоново-зеленых колготок, безумные туфли на платформе и футболка с ножом, пронзающим сердце.
– Внимание, хейтер! – выкрикивает Кайл. Он громко делает «бу-у-у» на Лис, и она закатывает свои глаза Клеопатры.
Я смотрю на учеников, проходящих мимо двери, открытой настежь и дающей прекрасный обзор. Я надеюсь заметить одну определенную черную шляпу.
– Где Гэвин? – спрашиваю как бы невзначай. По крайней мере, я надеюсь, что звучу нормально, а не как преследователь.
– Наверное, трахает Саммер, – говорит Райан. Он твой лучший друг, так что, думаю, ему виднее. Он откусывает от сочного буррито, которые продают на территории школы, и не видит ужаса на моем лице.