Первая мировая война в исследовании обычно упоминается как «Великая война» — именно под таким именованием она была знакома Толкину. Вторая мировая война, которая за время работы писателя над «Властелином колец» сменила целый ряд названий, сохраняет общепринятое, хотя у меня было искушение назвать ее «Шестилетней» по одному из толкиновских контрфактуальных нарративов.
В английском оригинале написание The Silmarillion означает вариант этой книги, опубликованный в 1977 году. The Silmarillion без курсива, или Quenta Silmarillion[3], — это черновики Толкина, которые вошли в опубликованную позже многотомную «Историю Средиземья».
Известную кинотрилогию «Властелин колец» Питера Джексона я в совокупности называю «Кольца», а экранизацию «Хоббита» этого режиссера — «Хоббитами», чтобы отличить их от одноименных книг.
При цитировании произведений Толкина в русскоязычном издании за основу были взяты русские переводы «Властелина колец», «Хоббита» и «Сильмариллиона», выполненные А. А. Грузбергом. Там, где это необходимо, цитаты приближены к английскому оригиналу или сделан новый перевод. При выборе между существующими в русском языке переводами имен собственных и терминов из произведений Толкина предпочтение отдавалось наиболее распространенным в настоящее время или близким к английскому оригиналу вариантам[4].
Предисловие
Любовь, которая назвать себя не смеет.
В своей книге я постарался рассказать о Толкине и его провидческом творении, Средиземье, несколько иначе, чем другие исследователи. Я впервые прочел «Властелина колец» в тринадцатилетнем возрасте и был покорён этой вымышленной страной. Лучшее описание моих тогдашних впечатлений — слова любимого и, к сожалению, ушедшего от нас писателя Терри Пратчетта: «Никогда больше у меня не было столь искреннего чувства, будто я нахожусь внутри истории». С «Властелином колец» он тоже познакомился подростком: прочитал роман, когда под Новый год подрабатывал, присматривая за детьми.
Моя книга о том, каково быть внутри истории, невероятной истории. Это, разумеется, не прямое введение в мир Толкина. Таких букварей, путеводителей и энциклопедий вышло очень много, хотя они нередко склонны увязать в мелких деталях «легендариума» — придуманных писателем мифов с проработанной иерархией богов и богинь, богатым наследием разнообразных народов Средиземья, их запутанной историей и тысячелетними преданиями. На нескольких страницах эти книги проповедуют новообращенным, а потом уходят в дебри «айнур» и «майар», описывая озадаченным читателям воображаемых божеств вместо того, чтобы заниматься своим делом — просто объяснить, в чем ценность созданного Толкином.
Моя книга — это не научное исследование о проблемах, которые толкиновские произведения ставят перед читателем, включая тонкости и хитросплетения придуманных автором языков и алфавитов и вопросы католической теологии. Это требует невероятной эрудиции и мешает должным образом оценить их литературные достоинства и вклад в культуру. Такая работа, обладая несомненной научной ценностью, интересовала бы лишь знатоков: была бы стоящей, но бесполезной для широкой аудитории.
Отправной точкой для этой книги является скорее феномен Толкина в наши дни, это бесконечное Средиземье, сложившееся из пестрой смеси литературы, изобразительных искусств, музыки, радио, кинематографа, гейминга, сообщества поклонников и поп-культуры. Уже невозможно вернуться к чисто литературному Средиземью и отвергнуть прежде всего потрясающие фильмы Питера Джексона.
Остается признать, что любая оценка работ, возникающих на основе архивов Толкина, а также новых адаптаций созданной им истории и преданий, неизбежно будет нести глубокий отпечаток сложившейся в XXI веке многогранной толкиновской «индустрии».
Как минимум в этом отношении Толкина уместно сравнить с Шекспиром. Он не просто писатель и не собрание своих сочинений, а широкое и растущее пространство культурной деятельности. Данный «дискурс» объединяет самые ранние повлиявшие на Толкина источники (от «Беовульфа» до «Питера Пэна»), детали его биографии (две мировые войны, полвека университетского труда, преимущественно в Оксфорде, знакомство с поразительным разнообразием поэзии, художественной прозы, драмы, литературной критики, научных трудов по филологии и других текстов) и соцветие адаптаций его произведений — эти адаптации начали появляться еще при жизни автора[5] и с тех пор достигли масштаба Гималаев.
3
В русском тексте соответственно «Сильмариллион» и «Квента Сильмариллион». У «Квенты Сильмариллион» в легендариуме Толкина два значения. Так назывался ранний черновик «Сильмариллиона», над которым Толкин работал с 1937 по 1938 год. Этот текст вошел в пятый том «Истории Средиземья». А еще так называется одна из Книг Премудрости, написанная эльфом Пенголодом, ученым и Хранителем Знаний, жившим во Вторую эпоху.
5
Например, в августе 1955 года, незадолго до выхода в свет последнего тома «Властелина колец», который сам по себе стал одним из величайших мировых бестселлеров, Толкин получил предложение сделать спектакль на BBC Radio.