Напоследок подкидываю будущему „исследователю“ проблемку.
Повесть сочинялась с двумя перерывами, каждый длиной приблизительно в год: угадайте, в каких местах работа приостанавливалась? Впрочем, наверняка это обнаружится в любом случае. Но мне тут вдруг вспомнилось: когда дракон Смог поддался льстивым речам хоббита, то он тут же подумал: „Вот старый дурень!“ Боюсь, что мистер Хабит (как и Вы) уже сказал про себя нечто похожее.
Но, согласитесь, искушение было велико.
С почтением —
Дж. Р. Р. Толкин»[214].
Итак, «Сильмариллион».
«Ни на какой другой книге моя история напрямую не основана».
«Сильмариллион» — вот книга книг, основа всего. Она находилась в центре всех устремлений Толкина. Создать мифологию Англии, самую настоящую мифологию! Несбыточная идея? Что ж, может быть. Но сумел же финский лингвист Элиас Лённрот (кстати, по образованию врач) создать поистине национальный эпос «Калевала». Он собрал его из народных песен, из обрывков сказаний, сказок, из пословиц, народных загадок, лирических рун, почему же нельзя на основе подобных сказаний и мифов, построенных пусть даже на интуитивном ощущении тех или иных признанных архетипов, создать эпос Англии? Все эти архетипы работают сами по себе, главное — подобрать к ним ключ. Толкин искал этот ключ в языке. Ведь все уже существовало: и языческие ирландские сиды, и острова Блаженных, и король Артур, и всяческие братства и союзы, и нескончаемое противостояние Тьмы и Света, а главное — маги и волшебники! Эпос, создаваемый Толкином, должен был включить в себя всё это. Именно — всё. Возможно, Толкин сам еще не отдавал себе отчета в масштабности задуманного, но работал он упорно и тщательно.
Какие сюжеты в итоге сформировали «Сильмариллион»?
Да вот они — можно перечислить:
АЙНУЛИНДАЛЭ (Музыка Айнуров).
ВАЛАКВЭНТА (Рассказ о валарах и майарах, как о них повествуют Книги знаний Эльдаров).
О ВАЛАРАХ.
О МАЙАРАХ.
О ВРАГАХ.
КВЭНТА СИЛЬМАРИЛЛИОН (Повесть о Сильмариллах).
О НАЧАЛЕ ДНЕЙ.
ОБ АУЛЕ И ИАВАННЕ.
О ПРИХОДЕ ЭЛЬФОВ И ПЛЕНЕНИИ МЕЛЬКОРА.
О ТИНГОЛЕ И МЕЛИАН.
ЭЛЬДАМАР И ПРИНЦЫ ЭЛЬДАЛИЭ.
О ФЕАНОРЕ И ОСВОБОЖДЕНИИ МЕЛЬКОРА.
О СИЛЬМАРИЛЛАХ И НЕПОКОЕ НОЛДОРОВ.
О ЗАТМЕНИИ ВАЛИНОРА.
ОБ ИСХОДЕ НОЛДОРОВ.
О СИНДАРАХ.
О СОЛНЦЕ, ЛУНЕ И СОКРЫТИИ ВАЛИНОРА.
О ЛЮДЯХ.
О ВОЗВРАЩЕНИИ НОЛДОРОВ.
О БЕЛЕРИАНДЕ И ВЛАДЕНИЯХ В НЕМ.
О НОЛДОРАХ В БЕЛЕРИАНДЕ.
О МАЭГЛИНЕ.
О ТОМ, КАК ЛЮДИ ПРИШЛИ НА ЗАПАД.
О РАЗОРЕНИИ БЕЛЕРИАНДА И ГИБЕЛИ ФИНГОЛФИНА.
О БЕРЕНЕ И ЛУТИЭН.
О ПЯТОЙ БИТВЕ: НИРНАЭФ АРНОЭДИАД.
О ТУРИНЕ ТУРАМБАРЕ.
О ГИБЕЛИ ДОРИАФА.
О ТУОРЕ И ПАДЕНИИ ГОНДОЛИНА.
О ПУТЕШЕСТВИИ ЭАРЕНДИЛЯ И ВОЙНЕ ГНЕВА.
АКАЛЛАБЕТ (ПАДЕНИЕ НУМЕНОРА).
О КОЛЬЦАХ ВЛАСТИ И ТРЕТЬЕЙ ЭПОХЕ (Повесть, завершающая предания Предначальной и Второй эпох).
Языки, созданные Толкином, нуждались в носителях.
А носители изобретенных Толкином языков нуждались в истории.
Вот Толкин и продолжал создавать и языки, и носителей, и их историю.
«Был некогда майар Саурон, которого синдары Белерианда звали Гортхаур…»
Так начинается повесть «О Кольцах Власти и Третьей эпохе». Тот, кто читал «Властелина Колец», сразу почувствует этот нежный, тянущийся из вечности золотой дым времен. Мелькор склонил майара Саурона к себе на службу, и Саурон в итоге стал самым могучим слугой Врага — самым опасным к тому же, ибо мог принимать любое обличье и долгое время казаться прекрасным и благородным.
«Когда рухнул Тангородрим и Моргот был низвергнут, Саурон принял благородный облик, и изъявил покорность Эонвэ, герольду Манвэ, и отрекся от всех лихих своих деяний. И говорят иные, что вначале это не была ложь, что Саурон воистину раскаялся, устрашенный падением Моргота и безмерным гневом Западных Владык. Но не во власти Эонвэ было даровать прощение равным себе, и он велел Саурону вернуться в Аман и там ждать решения Манвэ. Устыдился тогда Саурон и не пожелал возвращаться униженным и, быть может, получить из рук валаров веление долго служить им, доказывая свою добрую волю; слишком велика была его власть под рукой Моргота, чтобы сейчас терпеть и покоряться. Потому скрылся он в Средиземье и вновь обратился к злу…»[215]
«Сильмариллион» — книга бесконечная. В итоге она такой и оказалась, не вместившись, по крайней мере, в жизнь автора. Да она и не могла, как любая истинная мифология, вместиться в жизнь одного человека.