— Но, ваше величество, — взмолился лейб-медик Нейман, — вам требуется отдых, вы провели ночь без сна…
— Как и вся шведская армия, добавьте.
Подошел Мазепа, его студенистое, избура-желтое лицо сияло.
— Государь, приятные новости. В лагерь прибыли татарские делегаты в сопровождении турецкого эскорта. С ними возвратился тайный секретарь Клинковстрем, посланный к оттоманам. Он доехал только до Бендер…
— Где Клинковстрем? — отрывисто бросил Карл.
— Перед вами, государь.
— Короче: каков ответ бендерского сераскир-паши?
— Ждет указаний из Константинополя, — с поклоном ответил тайный секретарь.
— И долго намерен ждать? — резким голосом справился король. — Рано или поздно Порта вынуждена будет выступить, но… не окажется ли слишком поздно? Густав, пригласите ханских людей.
Делегация приблизилась. Ее глава, молодой бек, то и дело хватаясь за кинжал, залопотал гортанно-быстро, и тайный секретарь с запинкой перевел:
— Несмотря на то, что гяурские министры предлагали богатые дары, крымский хан, — да хранит его аллах! — отказался от подношений и готов рискнуть на все под рукой блистательного героя Севера!
— При наличии нового фирмана[21] падишаха, не так ли? — тихо заметил граф Пипер, и татарин, обескураженно потупясь, вдруг завел о царе Петре: тот, замыслив морской поход на Стамбул, привел в подкрепление своему азовскому флоту восемьдесят кораблей, сто двадцать галер, пятьсот малых бастиментов…
Карл отмахнулся.
— Какой морской поход? С чем? Силы нового флота преувеличены в десять раз. Да будет известно: царь отплыл в Азов на легкой бригантине, с несколькими горе-фрегатами, которые затонули тотчас по прибытии в устье Дона. То, что кроме них — старое гнилье, предназначенное к слому за негодностью… Ах, не верят? Пусть пошире откроют глаза! — Карл помедлил. — Как бы то ни было, ханские наездники понадобятся мне для преследования русских. Пипер, дайте им золота, и побольше. Даром эти господа служить не станут… — Он приподнялся, посмотрел на логовину, вдоль которой густели шведские линии. — Ну вот, мои викинги рвутся в драку. Хочу к ним!
Иссиня-бледный, с лихорадочным взором, сжимая в одной руке шпагу, в другой — пистолет, он ехал мимо войск, бросал отрывисто-звонкое:
— Рыцари Остроготии! Мы никогда не интересовались численностью врага. Был бы враг, прочее — вздор! Чтобы увенчать наши знамена бессмертной славой, нам предстоит немногое: окончательно разгромить русских, которые постоянно бегали от нас, надеясь на резвые ноги. Теперь они в капкане; их лагерь наполнен провиантом и ждет победителей. А завтра, — завтра! — прямой путь в Москву, в самое сердце России. Скот, земли, женщины — все будет ваше!
— Хуррр-рра-а-а! — гремели в ответ шеренги, испестренные кровавыми повязками. — Да здравствует король!
Около кальмарцев и упландцев Карл задержался.
— Как мне донесли, на флангах русской армии построено конное мужичье принца Сашки… Топоров и кос вы там не заметили? Странно, очень странно!
Прокатился гулкий смех. Карл иронически поджал губы, — единственное, что он мог себе позволить, — слегка щелкнул пальцами, и к нему подвели семеновского унтер-офицера. Бранденбуржец, рослый парень с угреватым лицом, испуганно вздрагивал, вжимал голову в плечи.
— Граф, дайте ему зрительную трубу. Прежде всего, где русская гвардия?
— В самом центре, ваше королевское…
— Превосходно. Еще меня интересует, где необстрелянные регименты новобранцев? Почти рядом с гвардией? — Карл вопросительно поглядел на фельдмаршала. — Реншильд, что вы думаете по этому поводу?
— Вероятно, царь Петр не рассчитывает на стойкость новобранцев…
— Надо сделать так, чтобы помощь им запоздала или не явилась вовсе. Сковать гвардию боем, одновременно ударить по рекрутам. Направьте против них самые испытанные войска.
— Кальмарцев и упландцев, ваше величество?
— Да. Воспользоваться роковой ошибкой царя Петра, — не первой, но, надеюсь, последней, — пройти на штыках, отрезать левое крыло русских. У меня все.
— Жребий брошен! — присказал по латыни Мазепа.
Король умолк, застигнутый внезапным виденьем. Перед ним снова дыбился полуразрушенный, охваченный пламенем палисад, вдоль него плескались штурмовые колонны, а сверху набегали, набегали, набегали толпы оборванных людей с пиками и рогатинами… О чем-то спросил главнокомандующий, король не ответил, мыслями по-прежнему там, на полтавских валах… Толпы росли, захлестывали все вокруг, нечеловеческий рев больно долбил в уши… Вопрос был повторен.