Герой Севера — в узком лосином колете и таких же штанах, заправленных в высокие рейтарские сапоги со стальными шпорами, — сидел на барабане у окна, вскинув белокурую голову и глядя в пространство, кидал отрывисто-звонкое:
— Порядок, во всем четкий порядок. Орднинг![10] Никакой жалости, ни к кому. Там, где будет найден убитый шведский солдат, уничтожать хутора и дома на пять миль вокруг, пойманных жителей вешать, если даже нет явных доказательств; не щадить и младенца в колыбели. Скорее пусть пострадает невинный, чем избегнет кары преступник. Пусть будет кладбище, в конце-концов.
Горделиво-почтительно внимали ему Реншильд, Спарре, Стенбок, принц Вюртембергский и другие генералы. Пастор Нордберг, молитвенно сведя ладони, как бы подкреплял каждый период чеканной королевской речи довольным кивком. Да, по земле Белой Руси шел новый господин, будущий повелитель полумира, ниспосланный небом, и горе тому, кто встанет на его пути. Амен!
— Что-то случилось? — тихо спросил Гилленкрок, обращаясь к советнику Седергельму. Тот, с досадой дернув плечом, ответил:
— «Вилы и косы» учинили налет, седьмой за последние двое суток. Фуражиры истреблены полностью, кроме того, погибло несколько драгун…
— Ордер переписать, сообщить командирам войск. Реншильд, распорядитесь. Вы свободны, господа. — Король застыл в своей привычной позе, скрестив руки на груди и подняв подбородок. — Нет, повремените. Гилленкрок, вы здесь? Помнится, мой милый кузен Август «подарил» мне, вместе со шпагой, презентованной ему царем Петром, большую печатную карту Московии. Она цела? — справился Карл, умолчав о миллионах рейхсталлеров, собранных в виде контрибуции на саксонских землях.
— Капитан Табберт ждет за дверью, ваше величество. Разрешите позвать?
Карта незамедлительно легла перед королем, рядом с другими планами, которые принес расторопный офицер.
— Что это? — бегло спросил король.
Бледное, изможденное ночными трудами лицо генерал-квартирмейстера слегка оживилось.
— Кроки псковских и новгородских укреплений. Еще в Польше вы, государь, выразили неудовольствие качеством работ, исполненных фортификационной конторой Палмквиста. Смею утверждать, пробел устранен. Табберт с немногими людьми совершил невозможное!
Взгляд короля рассеянно скользнул по крокам.
— Благодарю. Сохраните как образец.
Несколько ровных слов, но первому министру графу Пиперу чуть не сделалось дурно. Шатаясь, он оперся мясистой рукой о подоконник, в горле заклокотал сдавленный хрип. В трех шагах от него застыл изваянием красавец Гермелин, отпрыск еще одного рода, чьи поместья оказались под пятой русских.
— Учитель, вы хотели что-то сказать? Нет? Странно… Поздравляю вас, господа, — оповестил король, всматриваясь в карту. — Армия на большой московской дороге.
«Именно по ней мы направлялись два года назад… Не придется ли снова, в третий раз?» — помрачнел Гилленкрок.
Свита расцвела улыбками. Хорд, самый молодой полковник штаба, вслух прикидывал, когда взору победителей откроется главное городище русских. В общем, ждать недолго: переходов через тридцать, тридцать пять всего-навсего! Аксель Спарре, ловкач из ловкачей, не оплошал и теперь. Выдвинулся вперед, как бы в шутку поведал о старинном предсказании: согласно ему, какой-то Спарре должен стать московским генерал-губернатором.
— Хорошо, — бесстрастно сказал король. — Считайте вопрос решенным, или я не Карл Двенадцатый.
— Господа! — кричал генерал-адъютант Канифер. — Царь соорудил в Кремле огромный арсенал. Там собраны тысячи копий и рогатин… Я предлагаю продать их китайскому богдыхану, — пусть громит русичей на Амуре!
У генерал-квартирмейстера нервно задергалось веко… Нет, молодежь не думает ни о чем: ни о полном отсутствии подвоза, ни о растянутых коммуникациях, ни о множестве шведских могил, раскиданных вдоль проклятого большака, — враг за каждой сосной! — ни о том, что по мере приближенья русских к своей границе их отпор возрастет…
— До Москвы еще очень далеко, господа, — сухо заметил Гилленкрок. — Не забывайте, на полпути к ней находится Смоленск, первоклассная цитадель.
— Спасибо за урок элементарной географии, профессор! — Хорд шутливо раскланялся. — Но продолжайте ваши выкладки, это крайне интересно!