Там он захлопывает дверь, и мы остаемся отрезанными от всего остального офиса.
Курицы в кабинете уже нет, что, несомненно, радует. Упёрлась наконец-то!
Но вот растущее недовольство Мара не радует вообще.
— Один звонок! Всего лишь один попущенный! Не два, не пять, не десять! Один, Мар!
— Оля, какого черта ты устроила сегодня?! Что это за срочное подписание отчетов и виляние бедрами?! Как это понимать, что ты без стука входишь ко мне в кабинет, когда я там не один, найдя на это какую-то вымышленную причину?!
— Я постучала! — недовольно дую губу, уперев руки в бока.
— Но не дождалась ответа! И на тот случай, если тебе что-то нужно, существует телефон и селектор, в конце концов! — рявкает мужчина, раздраженно ослабив галстук на шее.
— Она мне не понравилась! — выдаю правду, как она есть. — Наглая и невоспитанная. Секретуткой меня назвала! И почему я должна знать в лицо всех твоих «персональных» посетителей, которых можно пускать в твой кабинет в любое время даже тогда, когда тебя нет?! Я работаю всего-ничего!
— А проблем создаешь всего-огого! В твои обязанности не входит давать моральную оценку тем людям, которые сюда приходят.
— И как, по-твоему, я должна была поступить? Впустить ее? Я впервые в жизни ее увидела!
Нет, ну бесит! Вот он сейчас совсем не прав! Вымещает на мне какие-то левые и лишние эмоции!
Ну и я, конечно, вру, не впервые в жизни я ее увидела… Но это уже детали!
— Допустим, ты ее не впустила, но для чего нужен был дальнейший цирк, скажи-ка?
— Пффф… подумаешь, немного переборщила! — начинаю нервно ковырять кутикулу, посматривая исподлобья на злого Мара.
— Немного? Оль, я тебя предупреждал!
— Ну, прости! — хнычу, топнув ногой. — Просто завелась. Стерва эта меня завела. Больше так не буду! Клянусь всеми святыми, что не стану входить в твой кабинет без разрешения, и буду пускать всех незнакомых дам, когда тебя нет! — кладу одну руку на сердце, а вторую на телефон. — Клятва секретарши!
— Боже… Ребенок просто… — мужчина устало сжимает пальцами переносицу и качает головой.
А я про себя думаю «ага, но ты ведь целовал этого самого ребенка!»
— В общем, Оль, чтобы подобных представлений больше не было. И давай принимайся за работу. Отчеты я подписал, разошли куда нужно.
— Есть!
— Перестань!
— Есть, босс!
Мар снова вздыхает, но когда он опускает голову, я вижу тень улыбки на его губах, это греет сердце.
Значит, я его забавляю. Лучше так, чем раздражение или безразличие.
Но в целом, раздражение, наверное, тоже лучше, чем безразличие. Любые чувства лучше, чем их отсутствие.
Глава 19
Оля
Неделя идет просто какая-то адская. Работы столько. Что от постоянной беготни у меня болят ноги, от бесконечного сидения за компьютерным столом спина, а от печатания пальцы.
И это еще цветочки, по словам Мара.
В следующем месяце нагрузка, якобы, должна быть еще более серьезной.
Да куда уж серьезнее-то? Как можно столько работать?!
Как Марат при таком графике успевает встречаться с какими-то женщинами? Нет, ну, конечно, после той кикиморы я еще никого в офисе больше не видела, и все же, есть вероятность, что он с кем-то спит.
Секс. Да в конце рабочего дня я могу только о сне думать! Даже душ с утра принимаю, а не вечером, потому что сил не хватает доползти до ванной и включить чертову воду.
А в следующем месяце я, наверное, просто сдохну. И на моей могиле напишут «здесь лежит Оля, она много работала, пока не сдохла».
Беру очередную папку, которую нужно отнести в бухгалтерию, из бухгалтерии забрать какую-то еще папку и отнести в отдел кадров, там что-то поправят, затем отнести Мару, затем отослать заказчикам и партнерам, затем собраться и везти еще какие-то документы каким-то мужикам из какой-то компании.
Пипец! Я даже перестала запоминать названия компаний, фирм и бесконечно число мужиков.
Жуть просто!
В общем, очередной ужасный рабочий день и я уже готова постить в соцсетях сопли о том, как я ненавижу свою работу.
С Катькой не виделись всю неделю, хотя она звала меня и в кафе и в клуб.
Но какой там клуб и какое кафе, утром бы не проспать и встать вовремя. Я даже забываю о своем неистовом желании соблазнить Марата.
Теперь мне хочется его бить.
И желательно так, чтобы на его спине оставались красные отметины и синяки.
Он тиран. Деспот. Диктатор. Самый настоящий мучитель.
Вот он кто!
Короче еще около пяти часов я скачу по городу как ненормальная от нашего офиса к офисам других компаний, от производственных помещений к главному зданию и обратно, пока не понимаю, что если сейчас хотя бы не поем, то упаду где-нибудь по дороге.