Я закрываю глаза и представляю, что это дядя Макс, его пальцы, его язык, его член. У меня никогда не было секса, но я видела, что может предложить дядя Макс.
Он сказал, что я соблазняю его. Святое дерьмо. Я думала, что всё наоборот. Живя с ним, попадаешь под подавляющее влияние создаваемого им искушения. Он занимается спортом в шортах с низкой посадкой, которые позволяют увидеть тёмные волосы, растущие на его талии. К тому времени как когда он заканчивал тренировку, его футболка неизбежно была снята, и он был покрыт горячим, сексуальным потом. Я не раз заходила в его комнату. К счастью, когда он принимает душ, то никогда не беспокоится о том, закрыта дверь между комнатой и ванной или нет. Его большая стеклянная душевая кабина — это идеальный экран, чтобы тайком наблюдать за его удовольствием, как он, закрыв глаза, проводит рукой по своему большому, длинному, твёрдому члену. Я стояла неподвижно, а он всё быстрее и быстрее водил по своему члену, до тех пор, пока поток за потоком спермы не покрыла стекло.
Вот что мне видится ночь за ночью, когда я лежу в постели и глажу пальцами свою киску, жаждущую облегчения.
Делаю так, как говорит дядя Макс, я нахожу свой клитор и тру, мое запястье двигается быстрее и быстрее, покрывая соками мои пальцы. Поскольку сперма капает всё сильней, то этим я показываю ему, что я действительно грязная шлюха, когда дело доходит до него. Я сделаю всё, когда дело касается его.
— Твоя грудь, — говорит он хриплый и грубоватый голосом.
Вздохнув, я представляю себе его сперму, покрывающую моё горло, а не стекло душевой кабины, когда я сосу его. Я продолжаю прикасаться к моему клитору и провожу другой рукой по груди.
— Тяни е` сильно.
— О-о, — я стону, когда нападаю на мой сосок, мои ногти причиняют боль, пока удовольствие
продолжает наполнять мою бедную киску. Один палец, затем два внутри моей влагалища, погружающийся звук и бесстыдное эхо, когда мои стоны становятся громче.
Когда я открываю глаза, мои руки останавливаются… и, возможно, мое дыхание тоже.
Джинсы Дяди Макса больше не напрягаются. Его большой член свободен, указывая вверх, когда он гладит себя. Ярко — синие и красные вены проступают под натянутой кожей, так как его твердый член начинает протекать спермой, покрывая ею всю длину и его руку.
— Ты когда-нибудь видела твердый член? — спрашивает он.
Я глотаю, задаваясь вопросом, сказать ему правду или солгать.
Увидев мою нерешительность, его лицо ожесточается.
— Скажи мне, Лейси. Чей член ты видели?
— Я-я…
— Кто засовывал свой член в твой рот? Скажи мне, и этот ублюдок будет мертв.
— Ты. Я видел твой.
Дядя Макс падает на стул, его рука все еще гладит член вверх и вниз.
— Что ты сказала?
— Иногда я пробираюсь в твою спальню и наблюдаю за тобой.
Медленно его оскал превращается в улыбку.
— Мой член. Этот член? — спрашивает он.
— Да. Это то, о чём я думаю, когда касаюсь себя. Я думаю о том, каково это быть стенами твоей душевой.
Он качает головой.
— Стенами моей душевой?
— Да. Я люблю смотреть, как ты кончаешь на стекло. Я думаю, что это я, и твоя сперма стекает по мне, помечая. Внутри и снаружи.
— Блядь!
Пронзительное слово заполняет комнату, когда он стоит, его джинсы опускаются на бедра, а его член указывает на мою киску. Быстрее и быстрее его рука движется, пока сперма проступает на кончике. Мышцы напрягаются в его бицепсах, так как все его тело находится на грани.
— Продолжай прикасаться к себе. Не закрывай глаза, Лейси. Я сделаю так, чтобы твоя мечта сбылась.
Я делаю так, как он говорит, мои ногти одной руки зажимают мои соски, а другие сгибают и дразнят мой клитор. Комната наполняется звуком нашего дыхания, глубокими, чрезмерно громкими вздохами. Я пытаюсь заполнить свои легкие, но в то же время предвкушая, когда он кончит, удерживаю себя на грани удушения.
— Теперь, — говорит дядя Макс.
Наши оргазмы, копившиеся внутри, наступают одновременно. Поток его белой липкой спермы помечает мою грудь и живот. Кремовая субстанция капает между моих раздвинутых ног и смешивается с моими собственными соками в луже на полу.
Опустошенная, я откидываюсь на стол, разбрасывая бумаги, когда я наслаждаюсь покрытием его спермы. Мускусный запах семени наполняет мои чувства, а тёплая жидкость покрывает тело, как лосьон. Мое тело все еще дрожит. Оргазм, который у меня только что был сильнее, чем любой другой, который я когда-либо давала себе, но я знаю, без сомнения, это ничто по сравнению с тем, что он мог бы сделать для меня.