Я расправляю плечи, зная, что если это так, как я подозреваю, действительно верно, то я первый человек, который лишит её невинности.
— Скажи мне правду, — требую я, мой тон грубее, чем я ожидал. — Ты девственница?
Её плечи и шея напрягаются.
— Я была не готова.
Бинго!
Мой член, который кажется неспособный к расслаблению, превращается в сталь.
— Лейси, я не собираюсь трахать тебя в моем кабинете.
— Нет? — Она выглядит разочарованной. — Разве я… не так?
Слезы наворачиваются на её прекрасные глаза.
— Чёрт! — Мой голос смягчается, полный контраст с моим членом. — Лейси, нет. Я сделаю это. Я хочу трахнуть тебя. Я хочу трахать тебя так сильно и так долго, что ты никогда не захочешь другого человека. Теперь, когда на мне были твои грёбаные
совершенные губы, я хочу заявить свою власть на твою киску и задницу. Я хочу тебя всю. Я просто не хочу, чтобы твой первый раз был на столе.
— О, ладно. — Ее глаза порхают по комнате. — Там есть кушетка.
Когда я смеюсь, мое лицо трескается в улыбке.
— Ты так чертовски совершенна.
Я поднимаю ее почти сухие волосы и целую в шею. Тогда я понимаю, что мы не поцеловались. Не так. Конечно, она целовала меня в щёку, а я целовал её в лоб, но мне нужно больше. Мой взгляд прикован к её губам. В комнате больше ничего нет. Она закусывает нижнюю губу, и я замечаю, что они розовые, припухшие от минета, который она только что делала мне. Моя улыбка становится шире. Я люблю их такими. Ей никогда не понадобится помада, если я буду держать её губы на моём члене.
''Обратить внимание: выбросить всю помаду Лейси.''
— Я поцелую тебя, — говорю я.
На её полных губах появляется улыбка.
— Я хотела бы этого.
С одной рукой придерживая её шею, а с другой обняв её за талию, притягиваю её обнаженное тело ближе. Мой член болит, зажатый между нами, между ее мягким гладким животом и моим торсом. Но я стараюсь не переусердствовать. Вместо этого моя концентрация сосредоточена на её полных, мягких и сильных губах. Не то чтобы я только я целую её. Мы оба целуемся. Моя маленькая Лейси движется мне навстречу. Когда мой язык дразнит ложбинку между её губ, которые быстро приоткрылись, давая доступ к её тёплой гавани.
Терпкий вкус её спермы смешивается со вкусом моей, пока наши разгорячённые языки движутся вместе. Я упиваюсь её стонами, когда она размалывает мой жесткий член.
В доме персонал, люди, которые убираются и готовят. Выйдя к ним мы сделаем первый шаг, показав, что то что происходит между мной и Лейси больше, чем платонические отношения дяди и племянницы. После того как они подписали'' «Заявление о неразглашении»,'' мы становимся согласными сторонами — я плачу им чёртову зарплату, а они держат свои мысли при себе.
чёртову зарплату, а они держат свои мысли при ''себе.''
Оторвавшись от её нежных губ, я наклонился и подобрал потерянный купальник Лейси. Ткань высохла, и я не могу отказать себе в удовольствии понюхать её трусики. Нектар и мед. Я облизываю ее сухую сперму, когда мои губы кривятся в грязной, знающей улыбке.
В тот же время на её щеках и шее расцветает румянец.
— на твоей киске она гораздо вкусней — говорю я. — Но в любом случае, мне нравится, как она пахнет. Мы должны иметь его в бутылках. Это лучше, чем любые известные духи.
Я вручил ей купальник.
— Надень его.
Я провёл рукой по животу. Как и её купальник, моя сперма высохла, сделав кожу грубой и мягко одновременно.
— Не вытирайся. — Моя усмешка становится шире. — Мне нравится, что ты отмечена моей спермой. Я также планирую отметить тебя внутри.
Дыхание Лейси ускоряется, её груди поднимаются и опускаются.
— Я встречу тебя у бассейна, — говорю я. — После купания у нас будет романтический ужин на улице, а потом ты придёшь в мою комнату.
— Я?
То, как ее соски затвердели от моих слов, заставляет меня хотеть отказаться от бассейна и ужина, но я не могу. Каждая девушка помнит свой первый раз, и я хочу, чтобы первый раз Лейси был особенным.
— Да, дорогая. Ты придёшь в мою комнату и всю ночь — нет, — я передумал, — и всю оставшуюся жизнь ты будешь кончать в моей комнате — нашей комнате.
Глава 5
Это кажется почти нереальным. Это слишком идеально, слишком правильно, и все, что я когда-либо хотела.
Когда-либо.
Даже до того, как умерли мои родители и дедушка с бабушкой, я помню, как любила дядю Макса. Хотя моя мама думала, что это мило и платонично, я всегда чувствовала что-то более глубокое, нечто большее. Я просто надеялась, что однажды он увидит во мне нечто большее, чем просто племянницу, больше, чем ребёнка… что он увидит во мне женщину.