Ботолф в свою очередь почувствовал сильное желание затащить Саксан в свою спальню, но, посмотрев на нее сверху вниз, устыдился захлестнувшей его страсти. Она такая хрупкая, крошечная. Чувственные мысли, роящиеся у него в голове, наверное, привели бы ее в ужас.
– Вы говорите, что Питни быстро выздоровеет? – спросила Саксан, когда он вел ее по узким ступеням в комнату юноши.
– Да, – ответил Ботолф, с удовлетворением отметив, что голос его звучит равнодушно и сладострастные мысли не отразились в нем. – Моя мать сидит возле вашего брата, с тех пор как его ранили. Вчера вечером он чувствовал себя уже достаточно хорошо, чтобы флиртовать со старшей дочерью хозяина.
– Он флиртовал бы и на смертном одре, – заметила Саксан язвительно. – Даже Кенелм и Олан при том, что у них один ветер между ушами, могут ввернуть комплимент и вскружить голову девушке. Все мои родственники мужского пола, по-моему, родились с этим даром. – Она насторожилась, когда Ботолф остановился перед дверью.
Когда они вошли в комнату, Питни спал. И молодой Фаролд тоже. Ботолф разбудил его и отослал прочь. Он не отводил глаз от Саксан, медленно приблизившейся к постели брата, и решил, что их лучше оставить одних. Но, открыв дверь, граф заколебался: если девушка снова лишится чувств, Питни не сможет помочь.
– Питни, – прошептала Саксан, дрожащей рукой дотронувшись до его щеки.
Ресницы мальчика дрогнули, и, открыв глаза, он уставился сонным взглядом на Саксан, слабо улыбнувшись ей:
– Привет, уродина. Наши братцы наболтали тебе лишнего, да?
– Да, – выдавила она со слезами в голосе. – Не бойся, я не заколола графа.
– Это хорошая новость, хотя я не могу понять, зачем ты вообще намеревалась его убить. Черт возьми, ты ведь не собираешься рыдать надо мной?
Питни обнял рыдающую сестру. Тем временем Ботолф тихо выскользнул из комнаты. Трогательно и как-то умиротворяюще было видеть такую дружную семью, как Тодды. Не это ли одна из причин, по которой они казались странными окружающим? Сильная семейная привязанность, как ни печально, становилась все большей редкостью. Ботолф был склонен видеть в Тоддах только хорошее и знал, что это еще одна причина его интереса к Саксан Хани Тодд.
Поймав взгляд матери, Ботолф едва сдержал улыбку. В течение всего завтрака она внимательно наблюдала за ним. Материнский инстинкт подсказывал ей, что сердце его неспокойно и тому виной Саксан Тодд. Ботолф понимал, что леди Мери будет только рада, если в нем вновь пробудится интерес к женщинам иного плана, нежели проститутки и любовницы, обычно удовлетворявшие его мужские потребности. Но по выражению лица матери он понял, что та не вполне одобряет его выбор. Пожалуй, Саксан Тодд казалась леди Мери слишком взбалмошной. Ботолф молча пил эль, ожидая, когда мать соберется с духом и заговорит о том, что ее тревожит.
– Саксан удивительно похожа на Питии, – сказала наконец леди Мери, глядя на сэра Эдрика, сидевшего слева от Ботолфа.
– И ведет себя тоже как мальчишка. – Эдрика позабавило, когда она покраснела, не найдя слов, чтобы опровергнуть его утверждение. – Нет, миледи, не защищайте ее. Я говорю правду, и мы оба это знаем. Мать бедной девочки умерла тринадцать лет назад, и моя жена к тому времени была уже давно в могиле. У Саксан есть старшие сестры, но они вышли замуж и покинули родительский дом, когда она была еще ребенком.
– Но, наверное, были и другие женщины, которые могли о ней позаботиться?
– Сначала Алхрик искал женщину, которая могла бы поселиться в Вулфшед-Холле и заботиться о Саксан и ее младшей сестре Тильде. Но из этого ничего не вышло. – Эдрик пожал плечами. – Женщин, которые к нему приезжали, гораздо больше интересовало, как бы заполучить Алхрика в мужья, поскольку все они были вдовами или старыми девами. Наконец Алхрик решил воспитывать девочек сам с помощью нашего кузена сэра Фридолфа Джагера и моей.
– Почему же старшие сестры не взяли девочек к себе?
– Они предлагали, но Алхрик не хотел разлучать близнецов. Это одна из причин, по которой Питии готовили в пажи в Регенфорде. Кроме того, Тина и Тьюсдей растили собственных детей и помогали воспитывать девочек в семьях своих мужей. Но главное, Алхрик и слышать не хотел о том, чтобы кто-нибудь из детей покидал родное гнездо.
– Думаю, все родители одинаковы, – заметила леди Мери.
– Ив результате Саксан и Тильда получили воспитание, по меньшей мере необычное для юных леди, – закончил Ботолф.