Хели устал бродить по улицам и вернулся в дом сестры.
Эва отказалась открыть ему дверь. Он мог ее понять, но принять такое…
Мужчина переступил через себя и попробовал уговорить Ежи помочь ему, но тот сообщил, что Эва – не его собственность и вольна принимать решения самостоятельно. Если девушка не желает разговаривать со Спиру, с этим ничего поделать нельзя.
В конце разговора отчаявшийся Хели пробовал давить на парня авторитетом: угрожал заставить Сержа снять Эву с роли, но юноша оказался не из пугливых, а еще преданным другом. Выслушав Спиру, заявил, что как только Эвангелина об этом узнает, тотчас вычеркнет Хели из списка знакомых.
Мужчина понимал, что Ежи прав, и это разозлило его еще больше. Вдруг захотелось отдубасить кого-то, чего с Хели не случалось со школьных лет. Плевать, что соперник выше ростом и шире в плечах, а еще моложе. Вот только драка с Ежи вряд ли поможет делу.
Хели закрыл глаза, досчитал до десяти и бросил напоследок:
– Скажешь ей, что я приходил.
– Думаю, она заметила, – резонно заметил Ежи.
– И я не виноват. Ирис все выдумала.
– Рыженькая красотка? Так шум из-за нее?
– Не твое дело. Передай, и все.
– Ладно.
Хели кивнул и направился прочь, но потом кое-что вспомнил и вернулся.
– Это завтра у тебя с ней… сцена?
– С поцелуем?
– Дьявол! – Если бы Ежи сейчас улыбнулся, даже просто хмыкнул, он бы врезал ему, и будь что будет. Но парень смотрел на него с таким сочувствием, что Хели заставил себя говорить как можно спокойнее: – Не слишком старайся, ладно?
– Стараться придется Эве. Это она меня соблазняет. Будет плохо соблазнять, Серж останется недоволен, и Эвангелина расстроится. Тебе оно надо?
– Вот скажи мне: зачем ей все это? Сериалы эти, чужие драмы. В жизни их и так как муравьев.
– Парень, все это – ее мечты и ее решения. Возможные ошибки и разочарования – тоже ее личные. Не дави на нее, сделай себе одолжение.
Хели посмотрел на «молокососа» внимательнее.
– Не думал, что ты…
Никак не удавалось подобрать нужное слово, чтобы не обидеть. Помог Ежи.
– Сообразительный?
– Именно.
– Эва с дураками не водится.
– Между вами точно ничего нет?
– Парень, я, извини, без церемоний скажу.
– Давай.
– Если бы я в свое время жизненный кубик Рубика не крутил, решил бы, что ты свихнулся. К сожалению, я тебя понимаю.
Хели отмахнулся. Его интересовало только мнение Эвы.
– Так есть или нет?
– А она что говорит?
– Врет.
– Тогда выводы делай сам. Извини, но мне нужно роль зубрить. Дай девушке остынуть и включить мозги.
Глава 16
Мрачный Хели прошел мимо Ирис, выскочившей из своей комнаты.
– Я так виновата! Прости, прости, прости! – Женщина перегородила Спиру дорогу и заломила руки. – Он так неожиданно явился. Я не успела уйти.
– Могла не открывать ему.
Хели обошел Росси и направился на балкон. Ему не хотелось видеть Ирис, но не выгонять же ее из дома, куда сам же и пригласил.
Мужчина уже не в первый раз за последние несколько часов злился на родителей, которые привили ему джентльменские замашки. Его так и подмывало взломать дверь в номер Эвы, избить Ежи, наорать на Ирис, да еще много чего. Но вместо этого Хели захватил с собой бутылку вина и принялся напиваться прямо из горла.
Ирис вышла вслед за ним. Сидела бы лучше у себя и не мозолила глаза.
– Могла. Но я думала, что это ты вернулся. Беспокоилась даже. А тут… Ты не знаешь Дино. То есть, Орландо.
– И знать не хочу.
– Тебе легко говорить…
– Да, мне лучше всех. Разве это меня без меня почти женили на глазах у любимой женщины?
– Ты прав: я виновата.
– Ирис, иди к себе.
– Очень виновата. Но я не знала, что вы там – за дверью. Мне нужно было как-то выставить Орландо. Но он такой упрямый. Никакие аргументы не помогли. Только после этого недоразумения…
– Хорошенькое недоразумение. Прямо на уровне извержения Везувия.
– Хели, все наладится. Я уверена, что ты нравишься этой девушке, и очень сильно.
– Я знаю это. Не в этом дело, пойми ты, наконец!
– Так объясни.
– В доверии. Она боится.
– Тебя?
Ирис уселась рядом. Взяла Хели за руку. Тот отодвинулся и ладонь отобрал.
– Себя. И того, что после свадьбы я не позволю ей быть актрисой.
– А ты позволишь?
Хели вздохнул.
– Не знаю.
– Вот! Она это чувствует, и поэтому убежала.