— Я тоже люблю тебя, — прошептал он, прежде чем повесить трубку. По крайней мере, хоть кто-то любит меня.
До этого момента я даже не осознавала, что у меня в глазах стоят слезы. Я вытерла их тыльной стороной ладони. Господи. Не знаю, почему слова мамы так задели меня; она не первый раз говорила о том, что я плохо справляюсь с материнскими обязанностями. И точно не в последний.
— Хочешь сказать, что уже достигла размеров синего кита?
Я ехала домой и улыбалась, слушая смех Ванессы на другом конце линии.
— Заткнись.
— Я просто говорю правду, а ты не можешь ее принять.
— Доктор говорит, что у него очень высокий процент роста и веса…
— Кто бы сомневался.
— Но он не настолько огромный…
— В сравнении с кем? Со слоненком? — Иногда девушке только и нужно, что поговорить с лучшей подругой, чтобы улучшилось настроение. Я не могла перестать думать о словах мамы, поэтому, когда раздался звонок телефона и на экране высветилось имя Ванессы, очень обрадовалась.
— Я набрала не слишком много веса, — возмутилась она. — У меня только живот.
— За которым не видно тебя, — пошутила я, вызвав у нее громкий смех. — Обещаю найти время и вырваться к тебе. В последнее время все так суматошно. Мне едва удается сходить в туалет, да и то, кто-нибудь сразу стучится в дверь с вопросами.
— Я знаю, Ди. Все нормально. Кстати, вчера я отправила Джошу подарок на день рождения. Ты уже приготовила ему вечеринку?
Я чуть не застонала. Вечеринка.
— Почти, — неопределенно ответила я.
— Очень убедительно. Ладно, не буду спрашивать. Как у него дела в бейсбольной команде?
Я повернула к подъездной дорожке возле дома.
— Пока ему все нравится. — Это у меня проблемы. — Меня уже отстранили один раз от посещения его тренировки за стычку с мамочкой из команды.
— Диана! Что она сделала? Сказала что-то о Джоше?
Ванесса слишком хорошо меня знала.
— Назвала меня малолетней мамочкой.
На другом конце линии воцарилось молчание. Мама Ванессы родила ее в подростковом возрасте.
— Вот сука.
— Угу. Но все нормально, я решила не обращать на это внимания. Джошу нравится, тренеры… Не мой тип, но на них приятно посмотреть.
Ванесса рассмеялась.
— Твои родители поднимали снова вопрос по поводу футбола?
Я едва не начала ворчать. Это было больное место для моей семьи. Я объясняла им много раз, что если две мои кузины играют в футбол на профессиональном уровне, то это не значит, что у каждого человека по фамилии Касильяс есть талант к этому.
— Нет.
— А Луи?
— Пока нет. Он говорил, что хочет попробовать заняться карате, но пока счастлив просто кататься на скейтборде.
— Уверена… черт. Я хочу в туалет, но мне понадобятся обе руки, чтобы встать с дивана…
Я хихикнула, представляя себе, как она пытается сделать это и падает.
— Заткнись. Я перезвоню тебе.
— Хорошо. — Я снова хихикнула. — Люблю тебя.
— И я, — ответила подруга.
— Пока, — одновременно произнесли мы.
Я засунула телефон в открытую сумку и рассмеялась, представляя себе, как Ванесса поднимается с дивана. Выйдя из машины, я открыла заднюю пассажирскую дверь, чтобы взять несколько сумок с продуктами. Перед тем как я выехала с работы, мама прислала мне сообщение, что сама привезет Луи. Джоша забрали с ночевкой Ларсены, поэтому я сходила в магазин и закупилась вкусностями.
— Диана?
Я замерла. В каждой руке у меня было по четыре пакета. Телефон лежал в сумке.
Сердце заколотилось так быстро, что я даже не хотела знать какое у меня давление в тот момент. Я слышала этот голос раньше.
Это была Анита.
Она нашла мой дом.
Она была здесь.
У меня не было причин злиться, но я все равно собиралась сделать это. Я не могла вздохнуть, а в груди все сжалось. Та часть меня, которая не хотела иметь дело с этим, требовала сесть в машину, захлопнуть дверь и уехать как можно дальше.
Но я подумала о Джоше и поняла, что не могу так поступить.
Анита знала, где мы живем. Она, черт возьми, знала. Самая большая ошибка моего брата каким-то образом узнала наш адрес.
У меня затряслись руки. Я сжала их в кулаки и закрыла глаза в надежде, что это просто плохой сон.
Медленно выдохнув, я повернулась. Она была здесь.
Мама Джоша.
Биологическая мама Джоша.
Я не видела ее с похорон Родриго, на которых она, увидев на парковке Мэнди, жену моего брата, маму Луи и мачеху Джоша, набросилась на нее.
— Привет, — спокойно произнесла Анита, как будто в последний раз, когда мы виделись, она не называла меня тупой сукой, будучи пьяной в стельку. Я могла простить ее за это. Мы все не ангелы. Но я не могла простить того, что она напала на Мэнди и дергала за руку Джоша, который не хотел идти с ней. А с чего бы ему хотеть этого? До похорон — не знаю, как она узнала о них — эта женщина не хотела видеть его три года. Можно было пересчитать по пальцам, сколько раз она проводила время с ребенком, которого родила и от которого отказалась в девятнадцать лет.
У меня не было причин, чтобы злиться. Совершенно никаких причин. Легче сказать, чем сделать.
— Как дела? — обыденным голосом поинтересовалась она.
— Прекрасно. Надеюсь, что у тебя тоже, но ты должна уйти, — спокойно произнесла я, несмотря на то, что во мне бурлили как минимум восемь десятков различных эмоций.
— Я просто хочу поговорить, — попыталась объяснить Анита, сжав рукой свой локоть. Она выглядела худее, чем в нашу последнюю встречу. Белки глаз были гораздо желтее.
Когда я оторвала Аниту от Мэнди и Джоша и тащила в машину, то прямо сказала ей: «Если ты хочешь снова увидеть Джоша, то должна привести свою жизнь в порядок. Судя по ее виду, она не сделала этого.
Я знала Аниту. Вернее, знала человека, которым она была. Анита познакомилась с моим братом в клубе в Форт-Уорте, когда была еще практически подростком и влюбилась в него. Она была довольно милой, любила вечеринки и громко смеялась. Думаю, мы с ней были очень похожи. Они встречались с Родриго два месяца, когда она сказала ему, что беременна. Анита была всего на год старше меня, но сейчас, глядя на нее, я видела человека, который выглядел более взрослым, чем я. Все началось с ее «я не готова воспитывать ребенка», после чего последовало одно неправильное решение за другим. Она была биологической матерью Джоша, но его настоящей матерью была я. Он был моим до Мэнди и после нее. Именно я помогала кормить Джоша из бутылочки, когда его привезли из больницы. Это я, по очереди с братом, вставала к нему ночью, когда он плакал. Я мыла ему грязный зад, покупала одежду, готовила пюре, когда он перестал есть детское питание. Это я плакала, когда Родриго познакомился с Мэнди и объявил, что съезжает, чтобы жить с ней. И это я безумно скучала по Джошу, когда они все эти годы жили семьей.
Не Анита.
— Уходи. Сейчас же. Судебный запрет в отношении тебя все еще действует. Тебе нельзя тут находиться, — твердо сказала я.
Она покраснела, и это напомнило мне выражение ее лица, когда Анита первый раз попыталась встретиться с Джошем полтора года назад. Он начал плакать, практически рыдать, а она выглядела такой смущенной, что мне стало ее жаль. Но все же ее никто не заставлял исчезать. Никто не заставлял Аниту говорить и совершать поступки, в результате которых брату пришлось добиваться судебного запрета в отношении нее.