Даллас сжал мое плечо сильнее и напрягся.
— Не смей разговаривать с ней подобным…
Я не дала ему закончить фразу.
— Сам пошел. Я рада, что не знаю тебя. Ты взрослый мужчина, а ведешь себя как маленький ребенок.
Когда Джексон бросил вилку и, схватившись за края стола, наклонился, я даже не дрогнула.
— Джексон, успокойся сейчас же, — зарычал Даллас, отодвигая стул.
Мы с Джексоном продолжали смотреть друг на друга.
— Джек, — властным голосом повторил Даллас, вставая.
Младший Уокер не сдвинулся ни на сантиметр. Судя по лицу, ему очень хотелось ударить меня. Я видела такое же выражение на лице другого мужчины и точно знала, что оно означает. Насилие. Злость. Вот только теперь я была другим человеком. Теперь мне был не безразличен человек, которому этот придурок постоянно причинял боль. Даллас чувствует себя виноватым по отношению к брату, поэтому боится ранить его, но я не боялась.
— Ты ничего не знаешь, мексиканская сучка, — выплюнул мужчина. Его глаза были так похожи и одновременно не похожи на глаза Далласа.
— Еще слово, и я выбью из тебя всю дурь. — Голос Далласа был таким хриплым, что на секунду застал меня врасплох.
Я изогнула бровь и задрала подбородок повыше.
— Мой брат умер два года назад. Я бы сделала все, чтобы вернуть его. Твой брат находится рядом, он любит тебя и мирится с твоим заскоками, хотя ты и не заслуживаешь этого, придурок. Я скучаю по своему брату каждый день. Надеюсь, когда-нибудь ты пожалеешь о том, что отталкивал его из-за того, что произошло двадцать лет назад. Из-за того, что даже не требует прощения.
Его глаза говорили о том, что злость этого мужчина достигла своего предела. Поэтому я оказалась не готова к тому, что Джексон фыркнул и, опустившись на свое место, откинулся на спинку стула, продолжая сверлить меня взглядом.
— Убирайся, — прорычал ему Даллас. — Сейчас же.
Как и большинство младших братьев, он не послушался.
— И как умер твой брат? — фыркнул Джексон. — Обожрался тако и сдох?
Будучи в спокойном состоянии, мы понимаем, что иногда люди говорят не то, что думают. Я же находилась в шаге от того, чтобы схватить нож и воткнуть его в определенного человека. Отголоском мелькнула мысль о том, что Джексон ничего не знает обо мне и моей семье.
Краем глаза я уловила, что Даллас схватился за край стола.
— Джек, — нечеловеческим голосом прокричал он. Не нужно быть гением, чтобы понять, что Даллас был на грани. Только исключительная братская любовь могла сдержать человека в подобной ситуации. Я не могла винить Далласа за это. Он любил Джексона, придурок тот или нет.
Однако за последние несколько лет я поняла, что единственный человек, который может защитить меня — это я сама. Возможно, я пожалею потом об этом… Я погладила тыльной стороной обожженной ладони руку Далласа и схватила стакан Джексона с чем-то красным и со льдом. На мгновение мы с Далласом встретились взглядами, после чего я повернулась к Джеку и выплеснула красную жидкость ему в лицо. Она потекла по лицу, по ушам, шее и рубашке. У него отвисла челюсть, будто он не мог поверить в то, что сделала.
Господи.
— У него была черепно-мозговая травма, мудак, — процедила я, мечтая об еще одном стакане с красной жидкостью, которую можно было бы выплеснуть в это козлиное лицо. — Он поскользнулся на льду, упал и ударился головой. Вот так он умер. Никаких тако, урод.
Я еще никогда не была настолько злой: мышцы и руки были напряжены, внутри все сжалось.
— Диана, пойдем проверим, что делает Джинни, — раздался голос за моей спиной, и на мои плечи опустились две руки, практически заставляя меня отпрянуть от стола. — Я займусь ею, Даллас, а ты — Джексоном, — произнес Трип рядом с моим ухом.
Я в полном оцепенении шла за другом сквозь толпу, которая наблюдала за произошедшим. Мне не нравилось быть в центре внимания, но если бы мне пришлось сделать это еще раз, то я бы сделала. Черт, да я и сейчас была не против все повторить.
Только на полпути к салону я осознала, что у меня дико болит обожженная рука, которой я схватилась за стакан.
— Черт, — прошипела я, встряхивая ее, будто это могло облегчить боль.
— Ты в порядке, милая? — поинтересовался Трип, глядя на мою ладонь.
— Я воспользовалось не той рукой. — Я снова встряхнула ее и сжала запястье здоровой рукой. — О-ой.
— Что, черт возьми, произошло? — спросил Трип. — То ты сидишь с Далласом и хихикаешь как девочка, а в следующий момент ты стоишь, кричишь на Джексона и выливаешь гавайский пунш ему в лицо.
— А то, что он испорченный маленький сученыш. Вот, что произошло.
Трип рассмеялся, и я сделала то же самое.
— Испорченный маленький сученыш. Нужно будет запомнить.
— Брат Далласа или нет, но Джексон ужасный человек. Я не понимаю, как два близких родственника могут быть настолько разными, — пробурчала я, подходя к салону. Трип открыл для меня дверь, и я зашла первой. — Пусть скажет спасибо, что я не схватилась за стул.
Трип рассмеялся еще громче.
Джинни стояла спиной к нам и подстригала клиента.
— Минуточку! — бросила она через плечо.
— Это всего лишь я. И Трип.
За моей стойкой находилась женщина, с которой мы уже встречались. Обычно она заменяла одну из нас, когда мы уходили в отпуск. Милая домохозяйка, которая подрабатывала то тут, то там. Мы помахали друг другу. Между моей стойкой и стойкой Джинни устроился Шон. Мы поприветствовали друг друга. По словам Джинни, он был в ярости, узнав, что меня не будет на работе три недели. Как будто я могла контролировать свое выздоровление.
Джинни не ответила, продолжая заниматься клиенткой. К тому времени как она закончила сушить ее волосы, мы с Трипом уже сидели за столом в комнате отдыха. Я снова была спокойной. Джинни посмотрела на меня и спросила:
— Что случилось?
— Твой кузен случился, — заржал Трип, делая глоток «Пепси».
— Что натворил Даллас? — удивилась она.
— Не Даллас, — быстро вставил Трип.
Она скривилась.
— А, он.
Я положила руку на бедро и, откинувшись на стуле, пристально посмотрела на босса.
— Я всегда удивлялась, почему ты делаешь такое лицо, когда упоминают его имя. Теперь я понимаю, почему.
— Он сказал что-нибудь дебильное?
Откуда она узнала?
— Угу.
Покачав головой, Джинни подошла к холодильнику и вытащила стеклянную бутылку с водой.
— Это у него получается лучше всего, — отпив, произнесла она. — Так или иначе, он умудрился оскорбить всех родственниц женского пола, даже мисс Перл. Что он сказал?
— Кое-что о моем брате, — ответила я, не желая вспоминать о том, что именно заявил Джексон.
Джинни моргнула.
— Он назвал меня шлюхой, когда я была беременной вторым ребенком. Потому что я не была замужем. А шесть лет назад обозвал меня старой сукой. — Улыбка Джинни была похожа на оскал.
Вот мудак.
— Теперь я точно не стану чувствовать себя виноватой из-за того, что выплеснула гавайский пунш ему в лицо.
Подруга застонала и поставила воду на стол.
— Что случилось? Где Даллас?
— В мастерской, — ответила я.
— Думаю, прямо сейчас он говорит Джексону, чтобы тот уматывал, — встрял Трип.
— И правильно. — Джинни и Трип обменялись странными взглядами.