— Он сейчас находится наедине с мальчиками? — все также по-испански со злобой поинтересовалась она.
Черт.
— Ma, ты что-то хотела?
— Què piensas? Què estàs hacienda? [32]
— Я знаю, что делаю, мама, — как можно спокойнее ответила я, хотя реальность была такова, что я не имела понятия о том, что делала. Никогда. — Что тебе нужно?
— Диана, — проворчала мама. — Он собирается остаться на ночь?
— Господи, — пробурчала я, снова закатывая глаза. — Мам, скажи, зачем ты звонишь. Мне нужно уложить мальчиков и самой готовиться ко сну.
— Que Dios me bendiga. Donde te fallè? [33]
Я в очередной раз закатила глаза и раздраженно покачала головой.
— Это мужчина с татуировками?
Вздохнув, я потерла переносицу и решила, что нужно найти упаковку «Поп-Тартс» и засунуть в рот сразу два печенья.
— Si, что ты хотела?
Я услышала драматичный стон.
— Мам, он мне нравится, и тебе придется с этим смириться. Говори уже, зачем звонила.
Она начала что-то бубнить по-испански, кажется, это была молитва, которую я не слышала со времени моего первого причастия. Я положила руку на столешницу, откинула голову назад и фальшиво всхлипнула.
— Мама.
Но она не слушала меня. Как и всегда.
Я еще раз всхлипнула.
В этот момент за моей спиной раздался тихий смех. Это был Даллас, он стоял, сложив руки на груди, и выглядел невероятно довольным.
Может, слышал, как я говорила о том, что он нравится мне?
— Мам, перезвони позже. Ты меня не слушаешь. Я тебя люблю, передавай привет Боженьке. — Я помолчала несколько секунд, но, не дождавшись от нее реакции, вздохнула и завершила звонок.
— Проблемы с мамой? — поинтересовался Даллас.
— Как всегда.
— Мальчики только что пошли спать, — произнес он, делая шаг вперед.
— Хорошо. — Почему я внезапно почувствовала стеснение? — Ты уже уходишь?
— Пока нет. — Даллас сделал еще один шаг вперед. — Я скучал по тебе.
Скучал по мне?
Я сглотнула.
— Вообще-то я живу через дорогу от тебя.
— Я знаю, Ди, — улыбнулся он. — Я просто дал тебе время, чтобы подумать.
— Подумать о чем? — Я снова сглотнула, наблюдая за тем, как он медленно приближается ко мне.
— О том, что произошло в моем пикапе.
К счастью, я знала, что спрашивать: «Что произошло в твоем пикапе?» было плохой идеей. Вместо этого, я уставилась на него как испуганный олененок и пробубнила:
— А, об этом.
Он удивленно приподнял бровь.
— Об этом?
— Да, об этом. — Ну какая же ты дура, Диана.
Даллас сделал еще два шага вперед и остановился прямо передо мной. Подняв руку, он коснулся моего лица и погладил костяшками пальцев щеку.
— Я собираюсь снова поцеловать тебя, — хрипло произнес он.
У меня перехватило дыхание, когда он наклонился ко мне. Существовало миллион вещей, о которых мне следовало поговорить с ним. Может, даже два миллиона. Но вместо того, чтобы обсудить его намерения, я кивнула.
Я даже не поинтересовалась, нравлюсь ли ему и с каких пор?
Я просто стояла, в то время как он обхватил мои бедра руками, горячим дыханием опалив кожу.
Даллас проложил дорожку поцелуев от одного виска, к другому… и обратно. Я с трудом сглотнула.
Затем спустился к уху и устремился к линии челюсти. Легкие, едва ощутимые касания губ. Я закрыла глаза и задержала дыхание.
Он сильнее сжал мои бедра, и либо Даллас сделал шаг вперед, либо притянул меня к себе… потому что наши тела внезапно оказались крепко прижатыми друг к другу. А потом, а потом, его губы накрыли мои, и нежность сменил ненасытный голод. Жажда.
Я не собиралась давать Далласу выиграть в нашей дуэли языками. Я уже и не помнила, когда в последний раз делала вдох, но мне было наплевать.
Именно я первой прижалась к его бедрам и начала тереться о горячую и твердую выпуклость, которая упиралась мне в пупок.
— Мне нравится, как ты целуешься, — прошептал он, отрывая свои губы от моих на несколько миллиметров.
— А мне все нравится в тебе. — Да, я сделала это. Я сказала ему правду.
Даллас застонал, и я почувствовала его обжигающий взгляд на своем лице. Сама же я смотрела на его приоткрытые опухшие губы. Даллас прижал их к моей ключице и обхватил ладонями мою грудь.
— Я знал, что именно так это и будет, — прошептал он, прикусывая ключицу зубами.
Я тяжело дышала, будучи не в силах произнести ни слова.
Большим пальцем он коснулся моего твердого — что было не удивительно — соска. У Далласа вырвался хриплый стон, когда он снова коснулся его. Он поцеловал не прикрытую рубашкой кожу и прошептал прямо в мое чертово сердце:
— Я мечтал об этом сотню… тысячу раз…
— Лютик! Подоткни мое одеяло! — Крик Луи привел меня в чувство.
Но Даллас так и не убрал от меня руки. Никуда не делась и твердая выпуклость, прижатая к моему животу. Он пристально посмотрел на меня ореховыми глазами и прикоснулся губами к моим один раз, второй, третий, четвертый, пятый. Потом поцеловал меня в одну щеку, в другую… и заглянул мне в глаза.
— Лютик! — снова закричал Луи.
Большими руками Даллас обхватил мои ладони и прижал к плоскому, мускулистому животу.
— Иди укладывай мальчиков спать, но завтра мы поговорим. Я не стану больше откладывать этот разговор, Диана.
— Хорошо. — Это было единственное, что я смогла ответить.
— Лютик!
— Уже иду! — выкрикнула я, продолжая смотреть на Далласа.
— Приведи мистера Далласа!
Этот прекрасный, идеальный мужчина, который недавно так страстно целовал меня, мягко улыбнулся и спросил:
— Ты не возражаешь?
— Ты же знаешь, что нет. Пошли.
Я повернулась, но не успела сделать и двух шагов, как две руки крепко обняли меня за плечи, и Даллас поцеловал меня в макушку.
В глубине души мне хотелось, чтобы он не останавливался.
Когда он отпустил меня, я, не оглядываясь, взяла его за руку и переплела наши пальцы. Мы молча подошли к двери Луи. Из-под одеяла с изображением Железного человека торчала блондинистая голова, а улыбкой на лице малыша можно было осветить весь мир.
— Мне это нравится, — заявил Луи, когда мы с Далласом разжали руки и устроились по разные стороны кровати.
Я фыркнула и подоткнула одеяло вокруг ног.
— Ты почистил зубы?
— Да.
— Какую историю ты хочешь услышать сегодня?
Луи хмыкнул и посмотрел на Далласа.
— А вы что думаете, мистер Даллас?
— Какие истории ты обычно слушаешь? Только об отце?
— Да.
Даллас задумчиво вздохнул и сжал ногу Луи.
— Как насчет истории о твоей маме?
«Черт», — трусливо хотелось выкрикнуть мне. Я знала, что пора уже было поднять эту тему, но все откладывала ее на потом. Луи не сказал ни слова, но я чувствовала на себе его напряженный взгляд.
Даллас знал, что мамы Луи не было в живых. Я упоминала о завещании Мэнди и Родриго, но никогда не рассказывала ему о том, что произошло. Чувство вины — это та еще стерва, о которой не хочется вспоминать.
— Моя мама умерла.
Я украдкой взглянула на Луи. Выражение его милого наивного лица было вполне обычным, но вот глаза… В них читалась такая же боль, как два года назад.
— Мой отец умер, когда я был ребенком, — тихо произнес Даллас. — Я до сих пор сильно скучаю по нему. Мама иногда рассказывала мне истории о нем, но не так часто, как это делает Лютик. Ты настоящий счастливчик.