— Твою мать, — выдыхаю я, чувствуя, как адреналин и желание пронзают меня.
Отрывистыми движениями Райан освобождается от штанов, хватает свой член и поглаживает его.
— Думаешь, я забыл, как ты дразнила меня сегодня? — Я чувствую, как уже влажная головка трется о мою задницу. — Тебе повезло, что я не трахнул твой рот, чтобы преподать тебе урок, но тебе бы это слишком понравилось.
У меня текут слюнки от мысли отсосать ему, пока он злится. Он будет агрессивен и, возможно, потеряет контроль.
— Посмотри на себя, котенок. Наклонилась и намокла за секунду. Все, что нужно, это напомнить тебе, что ты моя, и ты промокла насквозь. — Райан касается меня между ног свободной рукой, и его пальцы тут же покрываются моим желанием. Внезапно пальцы исчезают, и я чувствую жгучий шлепок на заднице. — Если ты еще раз выкинешь этот трюк с леденцом в офисе, я сделаю свой член единственной твоей конфетой на неделю.
— Это все равно, что угрожать мне едой. Ты неверно понимаешь наказание, Капитан.
Еще один хлопок, и, черт возьми, это заводит меня.
— Ты зовешь меня Райан, когда твоя киска обнажена. И только потому, что я кончаю, не значит, что и ты кончишь тоже. Я проконтролирую, что ты неделю будешь без единого оргазма, ничто не облегчит боль между твоих ног.
Блядь. Да пошло оно.
Мы смотрим в зеркало, наши взгляды встречаются, и я киваю. Он, кажется, принимает это за согласие, и отпускает свой член, используя обе руки, чтобы схватить мои бедра.
— Теперь, если ты будешь тихой и дашь мне то, что я хочу, я позволю тебе кончить. Ты будешь хорошей для меня, котенок?
— Да, Райан. — Я больше не дразню, потому что вижу, что он близок к краю. Я истекаю от предвкушения жесткого траха, который он собирается дать мне, и не хочу делать ничего, что может сорвать его.
Он мощным толчком заполняет меня почти до боли. Его большой член длиннее и толще, чем мое тело может принять, но я как-то приспосабливаюсь. Райан будто знает, что мне нужна секунда, и делает паузу, достаточную, чтобы я отдышалась, а после выходит и снова делает жесткий толчок. Эти движения, кажется, продолжаются вечность. Капитан владеет каждым сантиметром моего тела, и острые ощущения от его потребности подобны наркотику. У меня кружится голова, пока я смотрю в зеркало, как он берет меня. Выражение его лица дикое, и ощущение его хватки граничит между удовольствием и болью. Высокие каблуки дают мне некоторый рост, но когда я стою в наклонной позиции, мои ноги слегка отрываются от пола при каждом толчке. Блестящий пот покрывает мое тело, и я пытаюсь приглушить крики удовольствия. Обычно я позволяю себе быть такой громкой, как захочу, когда Капитан занимается со мной любовью дома, но здесь не место для этого. Мы находимся прямо рядом с нашим офисом, и что-то в этом еще больше возбуждает. Райан так сильно хочет меня, что не может дождаться, когда мы сможем уединиться. Он должен быть внутри меня без промедлений.
Райан отпускает мое бедро и закрывает мой рот рукой. Это то, что мне нужно, так как оргазм накрывает мое тело, и я кричу от удовольствия в его ладонь. Он знал, что я уже близко, и знал, что я не смогу сдержать крик.
— Ты не можешь держать этот нахальный ротик закрытым, не так ли? — спрашивает он, по-дьявольски ухмыляясь мне через зеркало.
С диким видом Капитан в последний раз толкается в меня и хрипит от освобождения. Вид того, как он так сильно кончает, заставляет меня дрожать еще сильнее. Он словно животное во время спаривания, и первобытной части моего тела нравиться такое грубое обращение.
Я как чертова кошка в течке, которую спаривает ее король. И не могу сказать, что меня это не заводит.
Мои ноги все еще дрожат, когда Капитан медленно выходит из меня, а затем наклоняется и поднимает мои трусики и брюки. Я всем своим весом опираюсь на стойку, пока он поправляет мою одежду, а затем свою. Потом он поворачивает меня, и я падаю ему на грудь, совершенно обессиленная. Мне хочется прилечь и вздремнуть, но Капитан заставляет меня стоять здесь.
— Боже, я люблю тебя, — говорит он, нежно и сладко целуя мои губы, что является полной противоположностью тому, чем мы только что занимались.
Мне нравится, что мы можем иметь и то, и другое. Нежное и сладкое занятие любовью, где я нежусь на грани слез, и жесткий быстрый трах, когда мы отчаянно нуждаемся друг в друге.
Поцеловав меня так крепко, что я снова чувствую наплыв желания, Капитан обнимает меня за талию. И помогает вернуться в офис к рабочему столу. Он усаживает меня в кресло, задвигает его, подходит к своему столу и садится. Он ведет себя так, будто ничего не случилось, несмотря на то, что ему пришлось практически нести меня сюда, так как я потеряла способность пользоваться ногами.
Я смотрю на него. Капитан уперся локтями в стол и смотрит на меня из-под полуопущенных ресниц. И тут я понимаю, что он прижимает два пальца к носу и нюхает меня. Не раздумывая, я откидываюсь на спинку стула и достаю леденец. Мне всегда нравились вызовы.
***
— Я хочу обговорить все планы, — говорю я, откусывая кусочек цыпленка с кунжутом и указывая вилкой на Капитана.
— А что тут планировать? Я же сказал, что позабочусь обо всем.
Капитан потирает мои ноги, и мне хочется стонать от того, как замечательно это ощущается, но не хочу доставлять ему удовольствие. Мы обсуждали это с тех пор как вернулись домой, и никто из нас не сдается. Мы достаточно долго говорили о моем отце. Он знает, что я хочу, чтобы он заплатил за то, что сделал, и я хочу быть частью этого. Капитан считает, что я не должна вмешиваться.