— Давай загрузим грузовик и уберемся отсюда. Я устал и хочу трахнуть ту блондинку.
— Может, мы трахнем ее вдвоем.
Я слышу их разговор, когда они проходят в нескольких шагах от меня, и задерживаю дыхание, ожидая нужного момента. Я должен сделать все быстро, чтобы они не выдали меня. Проходит еще десять секунд, я замираю, а затем выхожу.
Выбрав парня подальше, я прицеливаюсь прямо между глаз и нажимаю на курок. Не проходит и мгновения, как я поворачиваюсь ко второму и снимаю его тоже. Они оба падают без единого звука, и я отступаю в тень, замедляя дыхание.
Я выхожу из-за угла, высматривая двоих впереди и вижу, что они курят, прислонившись к зданию. Они вооружены, но отвлечены, и это работает в мою пользу. Опять же, я должен быть быстрым, чтобы они не предупредили Александра.
Низко пригнувшись, я хватаю камень и отбрасываю его в сторону, к куче старых металлических бочек. Оба парня присаживаются, насторожившись, и оглядываются, ожидая услышать что-нибудь еще.
Я делаю два быстрых выстрела, и они мгновенно падают. Больше не издается ни звука.
Я осторожно проскальзываю вдоль стены к входу, стараясь бесшумно открыть дверь, внутри короткий коридор, который ведет к открытой площадке в задней части дома, и я останавливаюсь, прислушиваясь. Когда ничего не слышу, я медленно направляюсь в комнату.
В конце коридора горит голая лампочка, я поворачиваюсь и вижу Александра, стоящего ко мне спиной. Он склонился над большим столом, заваленным чем-то похожим на чертежи и блокноты, и оружием справа и слева от него. Образ Пейдж всплывает в моей голове, и я крепче сжимаю пистолет, думая, что это все для нее. Что я хотел бы сделать это давным-давно.
— Обернись. — Мой голос эхом разносится в пустом помещении, и я вижу, как челюсть моего бывшего босса дергается, давая понять, что он меня услышал.
Александр медленно делает то, что я велю. Первоначальное замешательство сменяется насмешкой.
— Что ты творишь?
Я смотрю в такие же голубые глаза, что и у женщины, которую люблю больше всего. Интересно, как она получилась у этого мужчины. Она совсем на него не похожа. Она думает, что они разделяют тьму, но это не может быть дальше от истины. Она совсем не похожа на этого человека. Там, где он провел свою жизнь, разрывая людей на части, чтобы получить то, что хочет, она провела свою жизнь, сражаясь в битве, которая ей не принадлежит. Битве за мать, которая не заслуживает ее преданности и привязанности. Мать, которая должна была спасти ее, защитить от этого человека и шрамов, которые он на ней оставил.
Александр говорит это так, будто у него нет времени. Будто мое присутствие раздражает и не приносит угрозы. Я наставил на него пистолет, но у него нет терпения иметь со мной дела. Тупой ублюдок.
— Даже великие падают низко, — говорю ему я, оглядывая комнату.
В углу даже есть койка, что заставляет задумываться, не остановился ли он здесь. Конечно, все не может быть так плохо. Если только он не прячется от федералов. Может быть, кто-то из его подручных отвернулся от него. Я бы не удивился, учитывая сколько всего на него навалилось. Уверен, Александр был бы более чем готов заключить сделку, чтобы уберечь свою задницу от тюрьмы.
— Все эти годы рядом с Майлзом, а ты не предвидел это? За что я тебе, блядь, платил? — Он указывает на меня пальцем, его лицо краснеет с каждой секундой.
Для парня, который построил империю, он недостаточно умен. Или, может быть, у него такие большие яйца. Я не общался с Александром больше месяца. С тех пор как Майлз начал уводить мир у него из-под ног. Это должно было насторожить Александра. Никто не обрывает связи без причины, и моя должна была быть ясной. Он должен был понять, что я больше не на его стороне.
— Давай не будем ходить вокруг да около. Я никогда не работал на тебя.
Александр сейчас выглядит даже старше, чем когда я видел его в прошлый раз.
— ФБР? — наконец выпаливает он.
Я отрицательно качаю головой. На самом деле он звучал немного с облегчением, когда задавал этот вопрос, поэтому мне кажется, что на него может охотиться кто-то покрупнее. Нет, если бы я работал на ФБР, мы бы его уже схватили. Это не было моей миссией. Я пришел с разведкой. Чтобы выяснить, на кого и с кем работал Александр. Потому что такие мужчины, как он, не имеют значения, его можно спокойно убрать. Если бы это было так, его давно бы посадили в тюрьму. Нет, таких людей как Александр было пруд пруди. Как только вы убираете одного, как гребанный сорняк появляется еще один. Нужно добраться до корня проблемы. Не одного человека. Для того чтобы внести реальные изменения, нужно убрать всех.
— Я здесь из-за Пейдж, — бросаю я ему в ответ.
Это правда. Да, это начиналось как работа, но сейчас уже не так. С тех пор как я впервые увидел ее фотографию. В тот день все изменилось. Раньше я выполнял работу, которая мне даже не нравилась. Со временем, она становилась все более грязной. И я обнаружил, что грань между правильным и неправильным начала размываться. Это заставило меня задаться вопросом, кто я и чем занимался, и стоило ли это того, чтобы ползать в грязи, которая, казалось, никуда не девалась, а только все глубже и глубже загоняла меня под прикрытие. Все и все начали выглядеть грязными. Даже я.
А потом появилась Пейдж. В тот момент я понял, что она была моей причиной. Путь, по которому я шел, вел к ней, и я бы прополз через любую грязь, чтобы добраться до нее. Единственная причина, по которой я сейчас стою здесь, — она и только она. Меня больше не волнует моя миссия. Ничего не имеет значения. Она — все, что имеет значение. Заставить ее кошмары исчезнуть — моя единственная цель. Я дам ей это, даже если это последнее, что я сделаю.
Мой бывший босс морщится от отвращения.
— Как и ее мать, как я вижу. Привлекает мужское внимание киской. Все они хороши для… — он пожимает плечами, будто Пейдж и ее мать не больше, чем мусор.
Может, он реально свихнулся. Я стою здесь, целюсь пистолетом в его голову, а он ничего не делает, чтобы защитить себя. Должно быть, он чувствует перемену в комнате. Гнев пульсирует от меня и заполняет пространство. С его лица сползает ухмылка.