MV: А не беспокоились ли вы, Джо, когда писали книгу, что могли бы опечалить стольких детей, если бы убили Гарри, Гермиону или Рона?
JKR: Да… Конечно, это вас задевает. Помню, прямо перед выходом «Феникса» я встретила мальчика, который говорил мне: «Пожалуйста. Никогда, никогда не убивайте Хагрида, Дамблдора или Сириуса». [хрипло, почти плачет] А я знала, что уже сделала это. Уже убила Сириуса. И это… не могу притворяться, что, глядя на него, не чувствовала себя жутко.
MV: Потеря какого персонажа довела вас до слёз?
JKR: Конечно, отрывок, который во всех семи книгах было писать сложнее всего, он заставил плакать меня больше всего — это глава 34 в этой книге. Но это было… частично из-за содержания и частично из-за того, что это планировалось так долго и набрасывалось в черновиках так долго. И написать окончательную версию было как будто… высшей точкой.
MV: Можете нам сказать, что было в 34-й?
JKR: Это когда Гарри отправляется в лес снова. Так что это моя любимая часть книги. Когда я закончила писать эту часть — я не плакала, когда писала её, — но когда закончила, это был огромный взрыв эмоций, и я плакала, плакала…
MV: Многие волновались, что может умереть Хагрид. Планировалось ли так когда-нибудь?
JKR: Это мог быть кто угодно. Но вообще почти с самого начала мне хотелось, чтобы именно Хагрид вынес Гарри из леса. Это планировалось так долго. И мне хотелось, чтобы Хагрид поверил, что Гарри мёртв.
Это было очень символично. Хагрид забирает Гарри от Дерсли, приводит его в волшебный мир… он был его попечителем и советчиком. И теперь мне хотелось, чтобы именно Хагрид вынес его из леса.
— «Вся семья Уизли не могла быть спасена. Почему Фред, а не Джордж?»
JKR: Я всегда знала, что это будет Фред, и, честно, не смогла бы вам сказать почему. Обычно из них двоих Фред смешнее, но и безжалостней. Может быть, поэтому думали, что Джордж будет более уязвимым и поэтому умрёт он.
Любого из них было бы ужасно убивать. Это было кошмарно, убивать Фреда. Я ненавидела это.
Jackson, 10: Если ли в книгах что-нибудь, чтобы вы хотели переписать, особенно насчёт смертей?
JKR: М-м, нет. Смерти были очень, очень продуманными. Даже придуманных персонажей нелегко убивать. Поэтому я не жалею о них. Есть отдельные сюжетные мелочи, которые я изменила бы. Я бы получше отредактировала «Орден Феникса» — мне он кажется слишком длинным.
FV: Какая из смертей оказалась для вас самой тяжелой, если не считать седьмую книгу?
JKR: Возможно, Дамблдор. Не была приятной смерть Сириуса. Дамблдор знал свою слабую черту еще с семнадцатилетнего возраста. Он понял, что его слабостью и искушением была власть и признал, что на самом деле власть ему не стоит доверять. Прямо перед выпуском «Феникса» я впервые вышла в интернет поискать фанатские сайты о Гарри Поттере. Это было откровением, я никогда не знала, сколько всего там есть. И один из фанатских сайтов, что я нашла, был полностью посвящен Сириусу Блэку. Я понятия не имела, что у него есть свой фан-сайт, свой фан-клуб, открытый, наверное, девочками-подростками. Они все обожали Сириуса. А я знала, что ему остается жить около трёх… это было кошмарно.
Chelsea, 19: В конце вы говорите, что Невилл стал профессором Хогвартса. А кем работают Гарри, Гермиона и Рон?
JKR: Гарри и Рон очень изменили отдел авроров. Теперь они эксперты. Неважно, сколько им лет или чем ещё они занимались. И к этому времени — 19 лет спустя — я бы представила Гарри главой этого отдела. И Гермиона — думаю, теперь она очень высокопоставленное лицо в Отделе магического правопорядка. Я бы представила, что её сообразительность и знание того, как действуют тёмные искусства, действительно дало бы ей толчок вперёд. Они работают в министерстве, но этому времени это совершенно новое министерство. Они создали новый мир.
MV: Почему вы не упомянули об этом в книге?
JKR: М-м. Честно говоря, первый черновик эпилога был намного более подробным, но он не… он не очень годился в качестве отрывка книги, но, конечно, у меня есть эта информация для вас, только спросите.
MV: Собирались ли вы сделать Снейпа героем с самого начала?
JKR: [резко вздыхает] Герой ли он? Знаете, я не особенно воспринимаю его как героя.
MV: Правда?
JKR: У Снейпа сложный характер. Он злобный. Он издевается. И всё это верно по отношению к Снейпу даже после окончания этой книги. Но был ли он храбрым? Да, чрезвычайно. Был ли он способен любить? Вполне определённо. Поэтому он был ранимым человеческим существом, как и все из нас. Гарри прощает его — как мы знаем из эпилога, — Гарри наконец видит в Снейпе хорошее. Мне хотелось видеть в этом искупление и прощение. И Гарри прощает, даже зная, что до самого конца Снейп непростительно ненавидел его.
Greta, 8: Если бы Снейп не любил Лили, пытался ли бы он защитить Гарри?
JKR: Нет. Определённо он не стал бы. Он не был бы даже отдалённо заинтересован в том, что случилось с этим мальчиком.
MV: Через 19 лет кто стал директором Хогвартса?
JKR: Был бы кто-нибудь новый. М-м, Макгонагалл делала успехи. *Erm, McGonagall was really getting on a bit.* Так что кто-то совершенно новый. Но если я когда-нибудь напишу энциклопедию, обещаю, что расскажу подробности.
MV: Вы собираетесь её написать, да?
JKR: Думаю, что, возможно, напишу. Но я не займусь ей завтра. Потому что мне действительно нужен перерыв. Вам может понадобиться время.
MV: То есть вы ещё не начали её писать?
JKR: В некотором роде начала, потому что… сырой материал есть в… во всех моих заметках. Но хочется немного отдохнуть от публикаций. Это было бы… знаете, у меня пока молодая семья.
MV: Рон, Гермиона или Гарри вернутся в Хогвартс в каком-нибудь качестве?
JKR: Я хорошо могу представить Гарри, который возвращается для странной беседы о Защите от тёмных искусств. И, конечно, проклятие теперь снято, раз Волдеморта больше нет. Теперь у них может быть хороший учитель Защиты от тёмных искусств. И эта область магического образования теперь тоже представлена.
MV: Вы оставили концовку открытой для предположений, потому что в эпилоге мы видим Гарри, Гермиону и Рона, у них есть свои дети…
JKR: На самом деле не поэтому я оставила концовку открытой. Я не писала эпилог, размышляя: «Хорошо. Создадим основу для следующей серии книг для следующего поколения». Просто… хотелось показать, что жизнь продолжается, даже если кто-то ушёл из жизни.
*Она говорит, что Тедди, сын профессора Люпина, был одной из главных причин, из-за которых она хотела написать эпилог.*
JKR: Чтобы услышать, что с Тедди Люпиным всё в порядке. Что он продолжает общаться с Гарри и что он, должно быть, счастлив, и что у него очень симпатичная девушка — думаю, он целуется в эпилоге со старшей дочерью Билла и Флёр.
MV: И почему это настолько важно?
JKR: Потому что он остался сиротой. И мне хотелось показать, что с ним всё в порядке… и потом я начала плакать. Конечно, Тедди Люпин очень важен для меня. Просто я убила обоих его родителей, и мне очень хотелось, чтобы с ним всё было в порядке.
Чат с Дж. К.Ролинг на сайте Блумсбери, 30 июля 2007
Leaky Cauldron: Какие выводы сделал для себя магический мир и как изменилось общество в результате войны в Волдемортом?
J.K. Rowling: Министерство магии было раскорумпировано и с Кингсли у власти скрытая дискриминация была искоренена. Гарри, Рон, Гермиона и Джинни посредством своих будущих достижений, конечно, сыграли значительную роль в создании нового магического общества.