— Чего ты хочешь? — страх душил меня. Страшный, пустой взгляд давил на психику, словно стальной пресс, накатило желание упасть на пол, скрючившись в бесконечном поклонении высшей сущности.
Я чувствовал, как по лицу побежали новые капельки пота. Пересиливая себя, сжал губы в злую нитку и задрал повыше подбородок. Мана, отзываясь на мое настроение и внутреннюю борьбу, вскипела, забурлила, пробуждая злость и ярость. Я чувствовал, что едва не рычу от напряжения. Страшный прессинг ослаб, и наваждение исчезло, словно туманная дымка, сметенная порывом ветра. Так-то лучше.
— Система использует уже существующие законы мира. У тебя есть обрубок высшей магии. Недоделанное и жалкое подобие карманного измерения. То, куда ты кладёшь свои вещи.
«Это он про инвентарь, что ли?» — подумалось мне. Я кивнул, подтверждая его слова, и продолжал молча слушать.
— Я расширю его, сделав полноценным островком реальности. Время там не будет течь так же, как и в этом мире. Сколько бы времени ты ни провел в этом измерении, время снаружи не сдвинется ни на секунду. Я дам тебе знания, что так нужны тебе. Ты будешь учиться. А когда войдешь в силу, исполнишь, что должен. Ты пробудишь тех, кто спит, но не сразу покинешь этот мир. В ответ на мою помощь ты изгонишь систему из этого мира, разрушишь ее основы здесь, и только после этого сможешь отправиться к себе домой, — старик закончил говорить, уставившись немигающими глазами на меня.
— Как это сделать? — задал свой вопрос я.
— После пробуждения спящих уничтожишь священные реликвии богов чужих рас. Начнешь войну, полномасштабное вторжение, сотрешь с лица земли любые преграды, если потребуется.
Я задумался. Был ли у меня выбор? Страх давно отступил, оставив после себя лишь чувство напряженности и легкого интереса к происходившему вокруг меня безумию. Я с трудом подавил желание похлопать себя по карманам в поисках сигарет. Видимо, волей-неволей, а курить я брошу.
Я заглянул в глаза молчащему старику и шагнул навстречу.
— Я согласен.
Глава 9
Старик не обманул. Он взмахнул рукой и окутался черным как смоль туманом, заставив свечи в храме на секунду погаснуть, а когда тусклый свет вновь осветил залу и разогнал накативший мрак, исчез. И в ту же секунду перед моими глазами всплыло сообщение:
«Получена новая способность… А113.А/:; %! Ошибка. Сбой в регистрации. Регистрация отменена».
А за ним сразу второе:
«Вами получен новый статус „Нерушимая клятва“».
Я поочередно закрыл оба сообщения, а после кликнул по иконке интерфейса, раскрыв окно статуса.
«Нерушимая клятва — данное обязательство невозможно нарушить. Невыполнение обещания несет за собой смерть носителя данного статуса».
Вот так повезло. Гребаный старикан. Выругавшись вполголоса, я полез в свой инвентарь. Вроде все на месте, и на первый взгляд ничего не изменилось. Да и на второй тоже. Та-а-к. Залезу-ка я в список способностей, там ведь что-то добавилось…
В открывшемся списке моих способностей действительно появилась новая иконка с совершенно бессмысленным набором символов вместо названия. Мысленно потянувшись к ней, я осторожно кликнул. Неведомая сила рванула мир вокруг, сменив картину перед глазами, словно скинули цветное покрывало, и я застыл без движения, чуть присев от неожиданности.
Я стоял на земле, заросшей невысокой зеленой травой. Вокруг был не то чтобы лес, скорее редкие насаждения. В метре от меня лежали толстые книги в кожаных переплетах, сваленные друг на друга.
Я наклонился и поднял верхнюю.
«Основы высшего искусства» — гласила аккуратная надпись готическим шрифтом на обложке. Подхватил вторую, прочитал и ее название: «Артефактум». На двух оставшихся книгах значилось: «Князь марионеток», «Трактат о мире духов».
Книги поражали. Толстые, в потертой кожаной обложке, с золотистыми узорчатыми застежками, обрамленные в металл, они излучали древность, от них веяло мудростью. Я сгреб в охапку все книги и, поднявшись, прижал их к груди.
Я завертелся на месте, оглядываясь. За моей спиной возвышалась одноэтажная постройка — домик, из толстого деревянного бруса, с двускатной крышей, блестящей красноватой черепицей. Я приблизился к неширокой двери и вошел в дом. Гладкие, ничем не покрытые стены. Два окна, прорубленные в той же стене, где находился дверной проем. Громоздкий, занимающий едва ли не большую часть помещения, стол расположился прямо посреди комнаты. Мягкое, с высокой спинкой и резными подлокотниками кресло, напоминающее своими очертаниями небольшой трон, стояло возле стола. В дальнем углу одиноко приткнулась небольшая тахта. Назвать кроватью грубо сколоченные доски, накрытые подобием матраса, у меня язык не поворачивался.