Я делаю паузу, когда горло сжимается. Уилла смотрит на меня, её глаза раскрываются всё шире. Она выглядит напуганной, будто загнанное в угол дикое животное.
— Я знаю, что ты в шоке. Я знаю, что мир оказался ужасно тесен, но Уилла, это по-прежнему я. Да, мы не говорили о некоторых вещах, но мы всё равно были рядом, когда нуждались друг в друге…
Она напрягается. Её глаза полыхают паникой.
— Я в тебе не нуждалась.
Эти слова ударяют по мне как реальный удар кулаком.
— Всем нужен кто-то рядом, Уилла.
— Не мне, — она наклоняется и встречается со мной взглядом. — Мне. Никто. Не нужен. Кроме мамы, — она шмыгает и грубо вытирает нос. — И я прослежу, чтобы она была в порядке. Мама мне никогда не лгала. А ты можешь сказать то же самое про себя?
У меня нет слов. Нет, я не могу сказать, что не врал посредством недомолвок. Нет, я не могу отрицать, что скрывал некоторые части своей жизни. Но Уилла тоже это делала. Она просто наскребает всё, что можно швырнуть в меня с упреком. Что угодно, лишь бы держаться на расстоянии.
Уилла расправляет плечи, стиснув зубы, и трактует моё молчание именно так, как ей нужно.
— Я так и думала.
Она распахивает дверь и выходит, но в этот раз я не гонюсь за ней. В этот раз я сползаю на пол и позволяю этим словам отложиться в моём мозгу.
«Я в тебе не нуждалась».
«Мне никто не нужен».
— Но Солнце, — бормочу я в пустой комнате. — Что, если ты нужна мне?
— Райдер, тебе добавить молока?
Голос мамы выдёргивает меня из грез наяву. Её рука замерла над моим кофе, держа маленький кувшинчик.
— О, нет. Спасибо, мам.
Она улыбается и, похоже, вот-вот прослезится.
— Я никак не наслушаюсь твоим голосом, — промокнув глаза, она ставит кувшинчик и поворачивается к свежеиспеченному хлебу, который она нарезала. — Он звучит ниже, чем мне помнилось.
— Это потому, что у него наконец-то выросли яйца, — Акс пихает меня, плюхнувшись на соседний стул.
— Аксель! — мама награждает его суровым взглядом, но всё равно подвигает в его сторону чашку кофе.
— Прости, мам. Так вот, твоя подружка, — Акс понижает голос и потягивает кофе, его глаза (точная копия моих) косятся на меня поверх кружки. — Она горяча.
Я стискиваю зубы.
— Она не для тебя. А ещё она, типа… на десять лет тебя моложе.
Акс фыркает.
— На шесть, если она твоя ровесница, и женщинам нравятся мужчины постарше. Им нравится зрелость. Выстроенная карьера.
— И это объясняет, почему ты до сих пор холостой, Аксельрод, — Рен садится по другую сторону от меня и тянется к разделочной доске, схватив ломтик хлеба с изюмом прежде, чем мама успевает шлёпнуть его по руке.
— Иди нахрен, Сорен, — ворчит Акс в свой кофе.
Щёки Рена темнеют от сердитого румянца, пока он целиком запихивает в рот кусок хлеба. Он, похоже, вот-вот слетит с катушек. Рен ненавидит своё полное имя.
— Мальчики, — мама приподнимает брови. Что-то в её хмурой гримасе странным образом напоминает мне Уиллу. Мой кофе скисает в желудке. — Я намеренно использую обращение «мальчики». Вы видите, чтобы ваши младшие братья так себя вели? Почему я читаю нотации старшим?
— Потому что они ещё спят, — бурчит Рен с набитым ртом. — Дай Вигго и Олли время проснуться, а потом спроси, что они сделали с задним двором.
Мама встревоженно выпучивает глаза, затем закрывает их и делает успокаивающий вдох. Эти двое спровоцировали первые признаки старения на её лбу и вокруг глаз.
— С этим разберусь попозже. Суть в том, что сегодня Julafton. Сочельник перед Рождеством. Я бы хотела, чтобы вы на один день притворились, будто у вас нет привычки сквернословить, и вы хоть немножко любите друг друга, förstått?
Это шведская версия «Я ясно выразилась?» с выразительным ожиданием, что тебя прекрасно поймут без единого чёртова возражения.
— Да, мама, — мямлим все мы.
— А теперь я хочу обсудить Уиллу и Джой, — мама нарезает остатки хлеба и начинает аккуратно складывать ломтики в корзинку перед собой. — Я думаю, нам стоит сегодня вечером пригласить их на рождественский ужин.
Я закашливаюсь, поперхнувшись кофе. Акс пользуется этой возможностью, чтобы похлопать меня по спине сильнее необходимого.
— Отвянь, — я отталкиваю его с такой силой, что он едва не падает со стула.