– Зачем эта девушка вообще учит русский? Где живут ее родители?
– В Коннектикуте.
– Где конкретно в Коннектикуте?
Берни подмывало спросить, уж не собирается ли она нанести им визит.
– В Хартфорде. Какая разница?
– Берни, не груби.
Мать держалась чопорно. Он свернул салфетку и отодвинулся от стола вместе со стулом. От обедов с матерью у него вечно начинал болеть желудок.
– Куда ты собрался? Тебя никто не отпускал.
Можно подумать, ему все еще пять лет! Иногда Берни очень не хотелось приходить домой, а потом он чувствовал себя виноватым за то, что не хотелось. А потом злился на мать за то, что она вызывает у него чувство вины за то, что ему не хочется домой.
– До отъезда мне еще нужно позаниматься.
– Слава богу, ты больше не играешь в футбол!
Вечно мать говорила что-нибудь такое, что вызывало у него желание взбунтоваться. Ему хотелось повернуться и заявить, что он вернулся в команду или что он вместе с Шейлой занимается балетом, только чтобы ее немного встряхнуть.
– Мама, я не говорил, что это окончательное решение.
Рут Файн пристально посмотрела на сына:
– Поговори об этом со своим отцом.
Лу знает, что делать, она уже не раз говорила с ним на эту тему. «Если Берни захочет снова играть в футбол, предложи ему новую машину».
Берни, узнай об этом, пришел бы в ярость. Он бы не только отказался от машины, но тут же вернулся бы в футбольную команду. Он терпеть не мог, когда его подкупали. Иногда он ненавидел ход мыслей матери, она чрезмерно опекала его, а вот отец подходил к этому вопросу более разумно. Трудно быть единственным ребенком.
Когда Берни вернулся в Анн-Арбор и встретился с Шейлой, она его поняла, ей тоже нелегко дались каникулы. И они не смогли ни разу встретиться – Хартфорд был не на краю света, но это ничего не меняло. Шейла была поздним ребенком, и родители обращались с ней как с хрупкой стеклянной вазой. Каждый раз, когда она уходила из дома, они боялись, что ей могут навредить, ее могут ограбить или изнасиловать, или она поскользнется на льду, или познакомится с неподходящими мужчинами, или пойдет не в ту школу. Они не были в восторге от перспективы, что Шейла будет учиться в Мичиганском университете, но она настояла на своем. Шейла точно знала, как получить от них то, чего хочет, но их постоянная суета вокруг нее ужасно раздражала; Шейла понимала, что Берни имел в виду. После пасхальных каникул они разработали план – поехать следующим летом в Европу и там встретиться, никому об этом не сказав. Так они и сделали.
Впервые вместе увидеть Венецию, Париж и Рим – это было счастье. Шейла была влюблена в Берни до безумия. Как-то раз они лежали обнаженные на уединенном пляже в Искье, ее черные как вороново крыло волосы рассыпались по плечам, и Берни подумал, что никогда в жизни не видел никого прекраснее. Он дошел до того, что втайне подумывал сделать ей предложение, но пока держал эти мысли при себе. Он мечтал, что они обручатся на рождественских каникулах, а в июне, когда закончат университет, поженятся. Они побывали и в Англии, и в Ирландии, а потом из Лондона полетели домой на одном самолете.
Отец, как обычно, был в своей клинике, и Берни встретила мать, хотя он и послал ей телеграмму, что его не надо встречать. Она радостно замахала ему. По случаю его приезда она сделала укладку, надела новый бежевый костюм от Бена Цукермана и выглядела моложе своих лет. Но как только мать заметила его спутницу, все теплые чувства Берни к ней испарились.
– Кто это?
– Мама, это Шейла Борден.
У миссис Файн был такой вид, будто она сейчас упадет в обморок.
– Вы все это время путешествовали вместе? – В подарок на его двадцать первый день рождения мать дала ему столько денег, что вполне хватило на шесть недель. – Вы путешествовали вместе… так… так бесстыдно?
Слушая мать, Берни хотелось умереть на месте, а Шейла улыбалась ему как ни в чем не бывало.
– Все нормально, Берни, не волнуйся. Мне все равно нужно сесть на шаттл до Хартфорда.
Его мать начала промокать глаза платочком, а Шейла лукаво улыбнулась ему, подхватила большую спортивную сумку и буквально исчезла, даже не попрощавшись.
– Мама, прошу тебя…
– Как ты мог меня обманывать?
– Я тебя не обманывал, я сказал, что встречаюсь с друзьями! – Берни покраснел, ему хотелось провалиться сквозь землю и никогда больше не видеть мать.