Как, впрочем, и Шеннон. На скулах ее появился легкий румянец. Она протянула руку и с некоторым беспокойством посмотрела в зеленые глаза Рено, как бы ожидая увидеть в них осуждение.
Крепкие пальцы Рено приподняли руку Шеннон до уровня губ. Он поклонился настолько элегантно, словно находился на балу в Париже, а не на лугу, затерянном среди заоблачных диких гор.
В свою очередь, Шеннон поразила обоих мужчин грациозным реверансом, словно на ней были шелка и кринолины, а не поношенная мужская одежда. После этого она с облегчением и веселой улыбкой подняла взгляд на смуглого, черноволосого, на удивление интересного брата Бича.
— Рада познакомиться, мистер Моран, — пробормотала она.
— Рено, миссис Смит, — мягко поправил брат, продолжая держать ее руку между своими ладонями. — Мистер Моран остался где-то в далеком прошлом.
— В таком случае вы должны называть меня Шеннон. Строго говоря, я никогда не была миссис Смит. Молчаливый Джон — мой двоюродный дед.
Черные ресницы Рено дрогнули после слов Шеннон.
«Тогда совсем неудивительно, что Бич так мучается угрызениями совести, — подумал Рено. — Шеннон — девственница. Или была ею».
— В любом случае Молчаливый Джон умер, — прямо сказала Шеннон.
— Полагаю, многие узнают об этом с облегчением, — вполголоса произнес Бич, отпуская руку Шеннон.
— Прошу прощения? — не поняла она.
— Молчаливый Джон… гм… был хорошо известен на территории Колорадо, — пояснил Рено.
— Его репутация помогала мне чувствовать себя в безопасности, когда его не было рядом. И еще, конечно, меня оберегал Красавчик.
— Красавчик… — Рено бросил взгляд на огромного пса. — Это же надо так назвать такого… гм…
Рено тактично не закончил фразы.
— Может, ты вздумаешь назвать его чудовищем, — предложил Бич с улыбкой, припоминая, что Шеннон однажды уже говорила ему нечто подобное.
Шеннон усмехнулась.
— Нет, спасибо, — мгновенно отреагировал Рено. — У моей мамы среди детей не было дураков.
Бич громко рассмеялся.
— Заходи в дом, — пригласил Бич. — Мы как раз собирались завтракать.
— Только в том случае, если вы позволите мне кое-что выставить на стол. Ева заготовила еды на двоих.
— Почему?
— Она хотела тоже приехать сюда, но когда мы добрались до Кэла, оказалось, что приболел Этан, да и Виллоу чувствует себя неважно.
— С ними все в порядке? — в один голос спросили Бич и Шеннон.
— Все нормально. Небольшая простуда. Я сказал Еве, что могу осмотреть участок один. Когда понадобится, я съезжу и привезу ее сюда. Если здесь есть золото, мы вдвоем отыщем его.
Правда, Рено не стал говорить, что у него большие сомнения в отношении того, что здесь есть золото, а тем более в таком количестве, чтобы стоило разрабатывать жилу: он занимался раньше его поисками на всем протяжении ручья Аваланш-Крик, но ничего, кроме ушибов и ссадин, эти поиски не принесли.
— Ты прихватил испанские магнитные стрелки? — спросил Бич.
— Да, они в багажной сумке, — ответил Рено. — Но нечего и думать, что они заработают без Евы.
— Что это за испанские магнитные стрелки? — заинтересовалась Шеннон.
— Волшебная лоза, только из металла, — объяснил Рено. — Они реагируют не столько на воду, сколько на золото и серебро. Иезуитские священники завезли их в Новый Свет сотни лет назад.
— И они действительно указывают на золото? — недоверчиво спросила Шеннон.
— Да, на них можно вполне положиться.
— Но только в руках Рено и Евы, — уточнил Бич. — Удивительнейшее дело! Если эти стрелки берут в руки другие люди, то они превращаются в бесполезный хлам.
— Правда? — удивилась Шеннон.
— Истинная правда! Волосы становятся дыбом, когда видишь Рено и Еву с этими стержнями!
— И вы нашли с их помощью золото? — обратилась Шеннон к Рено.
— Да. В горах Абахоса, в полуразрушенной шахте, которую вырыли рабы-индейцы для иезуитских священников. В ней оказались слитки чистого золота, причем такие тяжеленные, что Ева с трудом могла поднять один.
— Ну и ну! — восхитилась Шеннон. — Похоже, эти стрелки отличная вещь!
— Благодаря им вполне можно попасть в преисподнюю, — сказал Бич.
Шеннон посмотрела на него с недоумением.
— Порода в шахте обвалилась и придавила меня, — пояснил Рено. — Ева и Бич чуть не погибли, когда меня откапывали.
Шеннон побледнела. Дрожащими пальцами она коснулась волос Бича.
— Мне не нужно столько золота, — решительно сказала она.
— Не стоит беспокоиться, сладкая девочка, — проговорил Бич, поднося ее руку к губам.
— Здесь обвалов не должно быть, — успокоил Рено. — Здесь прочные твердые породы. А в старой испанской шахте породы были рыхлые.
— А откуда вам известно, какие породы здесь?
— Молчаливый Джон не единственный человек, который обнаружил золотой песок в ручье и отправился вверх по течению на поиски золота.
— А вы нашли золото? — оживилась Шеннон.
Рено сделал неопределенный жест рукой:
— Так, кое-что.
— Сколько же все-таки? — проявила напористость Шеннон.
— Не слишком много, — вмешался Бич. — Иначе он не рисковал бы собственной шкурой в старой испанской шахте.
— Вот как, — разочарованно протянула Шеннон.
— Правда, я не очень основательно искал, — поспешил утешить девушку Рено.
— На сей раз все будет по-другому, — проговорил Бич.
Рено удивленно поднял брови, услышав, с какой уверенностью брат произнес эти слова. Но по взгляду Бича он понял, что вопросы с его стороны окажутся сейчас по меньшей мере неуместными.
Золото было главной темой общего разговора за завтраком, о золоте говорили, когда ехали на участок Райфл-Сайт. Бич задал такой высокий темп, что лошади были в мыле.
Солнце жгло немилосердно на всем пути. Луг гризли встретил их разноцветьем трав и пением невидимых птиц. Мужчины внимательно осмотрели местность, но признаков пребывания гризли не обнаружили. После этого они быстро разбили лагерь.
— Здесь множество оленьих следов, — заметил Рено. — Почему ты не охотишься? Ведь зимы здесь очень долгие.
Бич услышал то, о чем Рено не сказал прямо: Шеннон понадобится мясо, чтобы пережить суровую, вьюжную зиму.
Шеннон стала готовить ужин, а братья отправились на участок. В преддверии солнечного заката небо было уже не столь ослепительно голубым.
Рено не потребовалось много времени, чтобы осмотреть участок. Да и смотреть-то особенно было не на что.
— Есть еще какие-нибудь туннели? — спросил Рено, выходя из неглубокой расщелины в горе с фонарем в руке.
— Во всяком случае, я их не нашел. А смотрел я достаточно внимательно.
— Охотно верю. Человек, который рвется на свободу, волей-неволей будет внимательным.
Бич поджал губы, но не стал возражать брату.
— Это золото нужно Шеннон.
— Угу… Безвозмездно ищешь золото…
— Черт побери, Рено…
— Давай откроем карты, — не повышая голоса, перебил его брат. — Мы оба понимаем, что это золото требуется как для твоей свободы, так и для безопасности Шеннон. Если ты не хочешь выслушать правду, то, может быть, тебе следует повнимательнее оценить собственные поступки.
Бич одарил брата холодным, упорным взглядом.
— Я знаю сам, что делаю.
Рено пожал плечами:
— Я тоже думал, что знаю. Это было прошлой осенью. Ты тогда швырнул к моим ногам мешок с золотыми слитками и назвал меня безмозглым ослом.
— А теперь ты считаешь меня ослом?
— Я вижу только, что есть славная женщина, сердце которой ты собираешься разбить. И очень плохо, что она оказалась девственницей. И будет еще тяжелее, когда ты…
— Это не твое дело, — перебил брата Бич. В голосе его прозвучали грозные нотки.
— Нет, мое! Я ищу золото, чтобы ты очистил свою совесть и отправился за новыми солнечными восходами.
Поза, которую принял Бич, была явно угрожающей. Рено прищурил глаза, рот его скривился в насмешливой улыбке.
— Ну, давай, давай! — подначил он. — Набрасывайся на меня. Может, мне удастся вколотить здравые мысли в твою пустую голову. Ведь кто-то должен это сделать.