Среди подарков Бича был кофе в зернах. Уже два года Шеннон не молола кофе, однако она не забыла, как это делается.
Вскоре хижину наполнили запахи бисквитов, бекона, кофе, треск сухих ароматных дров. Шеннон налила кофе из видавшего виды чайника в поцарапанную алюминиевую кружку, вышла из хижины и направилась к мужчине, присутствие которого ее больше не пугало.
Когда Бич наклонился, чтобы поставить на попа очередное полено, он увидел в нескольких футах Шеннон. На ее блестящие каштановые волосы падали мокрые снежинки. В руке она держала кружку с дымящимся кофе.
Она протягивала кружку ему.
Бич взял кофе, стараясь не коснуться руки Шеннон, хотя и был в кожаной рукавице. Он не хотел сразу же спугнуть этого робкого мустанга.
Не сейчас.
Не в тот момент, когда она уже близка к тому, чтобы взять еду с его руки.
— Благодарю вас, — грудным голосом сказал Бич.
— Шеннон задержала дыхание:
— Добро пожаловать, Бич.
Голос у нее был такой же мелодичный и бархатный, каким и запомнился Бичу. Этакая смесь дымки и меда. Услышать, как ее губы произносили его имя, было равносильно тому, как если бы его лизнуло нежное пламя.
А смотреть на Шеннон было все равно что вдыхать огонь.
На фоне бесцветного мглистого неба ее глаза сияли, словно два сапфира. Шелковистые каштановые волосы выбивались из кос, обрамляя щеки и рассыпаясь по нежной шее.
До Бича долетело легкое дыхание Шеннон, и он жадно, глубоко вдохнул воздух, чтобы хоть таким образом соприкоснуться с ней.
На щеках Шеннон появился румянец, который вряд ли можно было приписать прохладному воздуху. Не сразу Бич понял, что она не спускает с него глаз. Он поднес кружку к губам, в душе кляня себя за то, что ведет себя как мальчишка, который никогда не видел хорошенькой девчонки.
— Осторожно! — воскликнула Шеннон, боясь, что он может обжечься.
Бич замер, но не потому, что среагировал на предупреждение. Пальцы Шеннон соскользнули с рукавицы и коснулись его обнаженного запястья. Они были удивительно теплыми и нежными и пахли мятой. Как и ее дыхание.
Бич подумал, что Шеннон ради него пожевала мяты, чтобы приятно пахнуть, и ему вдруг захотелось притянуть ее к себе и продемонстрировать, насколько нравится ему вкус мяты.
Но он не сделал этого. Он уже многого добился и не резон было отпугивать этого боязливого очаровательного мустанга.
— Кофе страшно горячий, — пояснила Шеннон.
Бич улыбнулся, обнажив такие же чистые и белые Зубы, как и у Шеннон.
— Ничего не может быть лучше, — медленно произнес он. — Горячий… дымящийся… сладкий.
Улыбка Шеннон была естественной и немного растерянной. Сердце гулко колотилось в ее груди. Казалось, Бич излучал жар, словно большая печка, только этот жар был приятный, и она не боялась в нем сгореть.
— Сожалею, — проговорила Шеннон, — но я не догадалась положить сахар в кофе.
— И нет необходимости. Я люблю без сахара.
— Но ведь вы только что сказали, что нет ничего лучше, чем горячий, дымящийся и сладкий кофе.
— Разве?
Шеннон кивнула.
Бич еле заметно улыбнулся:
— Должно быть, я думал о чем-то другом.
Он сделал глоток из металлической кружки и закрыл глаза, смакуя вкус душистого горячего напитка.
— Это просто замечательно! Честное слово, замечательно! — восхищенно произнес Бич. — И никакой кофе не будет слаще того, который принесли мне вы.
Щеки Шеннон вспыхнули, но прежде чем смущенно отвернуться, она улыбнулась.
— Скоро будет готов завтрак, — сказала она, глядя в сторону хижины. — Я оставлю у двери теплую воду, чтобы вы смогли умыться.
— Я поем здесь.
Шеннон резко повернулась к нему, в ее глазах отразилось удивление. Она отвела прядь выбившихся волос назад и серьезно сказала:
— Зачем же есть на холоде? Возможно, я бедна как церковная мышь, но двумя стульями и столом располагаю.
— Дело не в этом… Я не хочу, чтобы вы нервничали из-за того, что я войду в ваш дом.
Взгляд Шеннон упал на кнут, который лежал в свернутом виде на бревне в пределах досягаемости его руки.
— Моя хижина не такая большая, как лавка Мэрфи. Если вы будете внутри, от вашего кнута будет мало проку… Красавчик гораздо проворней.
Бич опустил глаза на кружку с кофе, не желая, чтобы Шеннон заметила веселые искорки в его глазах. Драться можно не только с помощью кнута. Во время своих странствий по восточным странам он этому научился. Что касается Красавчика, то пес был достаточно быстрым и крупным, чтобы расправиться с неосторожным человеком.
Но было бы глупо все это объяснять Шеннон. Бич не хотел волновать ее. Он предпочитал видеть улыбку на ее лице, а не суровые складки, которые появлялись, когда Шеннон пыталась выполнить работу, требующую мужской силы.