Единственный запрет, который меня заинтриговал, звучал так:
После наступления темноты, строго запрещено, посещение полигона номер четыре.
Где этот полигон, никто не пояснил, а, впрочем, это и не важно. Я сама себе запретила выходить из комнаты во внеурочное время. Для меня это чревато лишением свободы и парой дырок на шее, а может и потерей жизни вообще.
Ведь блондинчик, напавший на меня не далее, чем час назад, именно так и хотел поступить. Что называется, «ни себе, ни людям». И я даже представлять себе не хочу, где бы оказался его клинок, не влезь в эту драку брюнет. И спасибо ему.
Хотя узнав, что он тоже в академии, у меня назрели вопросы, и один из них звучал, примерно, так: «КАКОГО ЧЕРТА ВООБЩЕ?!»
Какого черта происходит в этом гребаном мире в целом, и в этой академии в частности?! Почему двое из тех, кого я видела перед попаданством, оказались здесь же, в этой странной, мать его, академии?! А не причастны ли эти двое к таким кульбитам моей судьбы?! И почему, демон меня раздери, я испытываю такую адскую жажду крови к брюнету?!
Вопросы, вопросы… Я настолько погрузилась в себя, что не замечала ничего вокруг, а в реальности в это время на меня пристально смотрел куратор, который охренеть…
— Адептка Нир, не соизволите ли вернуться к нам и наконец, ответить на вопрос?
Серые глаза куратора недовольно сощурились. Попадос! Разумеется, соизволю, ты только намекни, о чем спросил. Но куратор ждал,… ждал, гад, и понимал, что я этого вопроса не слышала. Вот как выкручиваться? Так, ладно. Делаем подавленный вид, рассеяно, отнимаем руку от задумчивого лица, а теперь…
— Простите куратор, Охрин. — Нет-нет, не ржать! Только не смеяться. — Я так переволновалась во время нападения боемагом материи, что не могу сосредоточиться и все обдумываю, как мне должно было поступить, может и не стоило сопротивляться? — умница, Вася! Показываем покорность во всей красе. — Вы не могли бы повторить вопрос, учитель Охрин? — Не ржать, я сказала!
Между бровей препода залегла складка, которую я прочитала как активную мозговую деятельность. Что интересно так это то, что эта не та ситуация, в которой нужно обдумывать слова и действия. Но почему куратор так смотрит? Будто я задумала что-то нехорошее. Я же не преступница-рецидивистка, в конце концов. Или дело в чем-то другом?
Та-а-ак! А давайте все обдумаем. И начнем с того, что некогда студентка УФК по имени Василиса, встретилась в своем мире с двумя Ванпайрами, о пребывании в котором в академии не знают. И более того, никто не должен об этом узнать. Через полтора часа после этого события Вася снова встречается с одним из них, и мчится выгонять синеглазый глюк из мозгов излюбленным способом. Вот там-то и происходят события, которые обрекают Васеньку на пребывание в академии чуждого мира. Более того, настоящую мою фамилию узнать не должны, ее знают только двое, а если случится, что о ней станет известно, меня убьют. Почему? Вот главный вопрос, за которым и кроется правда. И как бы мне до этой правды добраться? Знаю! Найти того, кто расскажет и не выдаст мою тайну. В данном случае, я могу перечислить лишь двоих, которых можно заставить молчать. Но вопрос в другом. Знают ли эти двое хоть что-то о Дарганирах? Малиса из этого мира, но понятия не имеет… Или врет? Да не, фигня какая-то.
Блин. Я снова так крепко задумалась, что не услышала повторный вопрос куратора.
Охрин уже мрачнее тучи стоит, на меня смотрит, но глазки, то и дело стреляют на щеку, а затем он выдает новый вопрос.
— Вам плохо? Если это из-за раны на щеке, о которой Вы не хотите говорить, я предлагаю Вам, немедленно отправится к лекарю. Возможно на оружии, которым Вам нанесли этот порез, был яд.
Чесслово, мне аж поплохело от слова яд. Был в моей жизни случай, когда мы с дядюшкой нарвались во время похода на ядовитую гадюку, которая меня будто караулила. И ведь укусила, тварь. Ох, как мне тогда плохо было, ох, как я эту заразу клыкастую матами крыла. Поэтому, да! Я хочу к лекарю.
— Простите учитель. Мне и правда нездоровится. Подскажете, как мне лекаря найти?
Охрин бросил на меня снисходительный взгляд, ткнул пальцем куда-то влево от двери и наставительным тоном пояснил.