– Ты выглядишь великолепно, Соф, этот придурок понятия не имеет, что наделал.
– Думаешь? – Я смущённо смеюсь. Мы уже выпили немного вина, и это немного ослабило мои страдания.
– Я знаю, – усмехается он.
Мы спускаемся вниз и видим своих уважаемых родителей во внутреннем дворике. Они наслаждаются очередными бокалами вина в свете вечернего солнца. Мама смеётся, пока Мик рассказывает ей историю из гольф–клуба. Ему нравится веселить её, и он благодарен ей за внимание. Она так охотно одаривает его вниманием, что за ними приятно наблюдать. Несколько лет назад я переживала, что Мик разобьёт ей сердце. Я считала его распутным, льстивым продавцом машин, который использует её и отбросит в сторону. Однако этого не произошло. Он оказался совсем не таким, он обожает маму, как и она его. Они отлично подходят друг другу.
– Хорошо, мы вызовем такси, – произносит Кайл.
– Ох, вы двое выглядите очаровательно, – говорит мама, в её голосе до сих пор звенит смех. – Подождите, дайте я вас сфотографирую, – она убегает за своим фотоаппаратом, а Мик откидывается на спинку своего стула, чтобы насладиться последним теплом дня.
– У вас двоих достаточно денег? – спрашивает он. Его голос такой глубокий и властный, что всё, что он говорит, звучит как приказ.
– Пап, нам почти по тридцать лет, ради Бога, у нас теперь есть свои деньги, – отвечает Кайл.
– Старые привычки, – говорит он, подмигивая.
– Так, улыбаемся, – произносит мама, стоя за нами, и мы оба стонем. Кайл кладёт руку мне на талию и притягивает меня к себе. Мы оба улыбаемся, и она кричит: – Сыр!
Мы усмехаемся, когда она нажимает на кнопку.
– Как хорошо, что вы оба вернулись, – хихикает она, направляясь обратно к своему вину. – Проведите время хорошо.
– Обязательно! – кричит через плечо Кайл, таща меня к двери.
– Пока! – кричу я, в то время как мы спешим уйти.
– Чёрт… нужно убраться отсюда, пока они не достали видеокамеру, – я снова смеюсь, пока мы ждём такси возле дома.
Кайл достаёт из кармана сигарету.
– Вау, ты всё ещё куришь? – спрашиваю я. – Я думала, мы выросли из этого.
– Только когда выпью, – говорит он, прикуривая сигарету. – Хочешь?
– Боже, нет, я не курила уже несколько лет, Саймон… – я останавливаю сама себя. Саймону никогда не нравилось, что я курю, так что я бросила это дело.
– Ох, чёрт возьми, дай мне одну, – требую я. Он смеётся и даёт мне свою уже прикуренную сигарету, доставая для себя ещё одну. Я делаю затяжку и тут же кашляю. Но я нацелена докурить эту сигарету, и я нацелена снова стать счастливой. Я хочу снова быть Софи Кинг. Я хочу быть девушкой, которая любит свою жизнь, своих друзей. Я хочу сердце, наполненное чем–то, кроме печали. В последний раз, когда я чувствовала всё это, Кайл тоже был рядом, и после нескольких выпитых бокалов вина и этой сигареты легко вспомнить, почему.
Мы отправляемся в Блэкпул и идём по барам. Нам относительно легко восстановить связь после нескольких напитков, и я чувствую себя расслабленной и беззаботной, чего не было давно. Мы ходили по дешёвым барам и подпевали музыке восьмидесятых, после чего шли в дорогие бары и попивали коктейли. К двум часам ночи мы оказываемся в жарком клубе, танцуя на танцполе как два подростка. Кайл держит меня, пока мы прыгаем под песню «Mr. Brightside», крича друг другу слова песни и смеясь так сильно, что у меня болит челюсть. Когда песня заканчивается, Кайл жестом зовёт меня за собой к бару, и мы проходим через толпу, чтобы заказать две рюмки текилы.
– Поехали со мной домой! – кричит он, протягивая мне рюмку.
– Что? – переспрашиваю я, моё пьяное состояние не позволяет мне слышать всё чётко. Должно быть, я неправильно его услышала; мы не разговаривали несколько лет, и о чём он теперь меня просит?
– Поехали со мной обратно в Лондон, – он хлопает себя по груди.
– Что? – выдыхаю я, всё ещё не отдышавшись после танцев. И я знаю, что моя чёлка прилипла ко лбу из–за пота. – Зачем?
– Чтобы всё забыть, – он выпивает свою текилу одним глотком. – Тебе не нужно возвращаться на работу ещё несколько недель, в школе каникулы, а это место постоянно о чём–то напоминает. Тебе нужно уехать.
Я тоже выпиваю свою текилу и закрываю глаза, когда жидкость опускается по моему горлу, обжигая его.
– Мы забыли соль и лимон, – говорю я, а он по–прежнему смотрит на меня.
– К чёрту это. Я серьёзно, Соф. Это место тебя убивает. Поехали в Лондон, я обещаю, что это будет лучшее лето в твоей жизни, и я заставлю тебя забыть этого идиота, – он пристально смотрит на меня, ожидая реакции.
– Как? – мои глаза наполняются слезами. – Как это вообще может случиться? Я просто не вижу выхода, – я вытираю слёзы, и его взгляд становится серьёзным.