— …планирую осуществить старт проекта в течение полугода, — заканчиваю я.
— Оптимистично. — Выпустив ручку, отчего она с глухим жужжанием прокатывается по столу, Матвей наконец смотрит мне в глаза.
Листок, лежащий перед ним, наполовину изрисован какими-то психоделическими каракулями. Может быть, это зашифрованный язык гениев, и он действительно записал всё, что я говорила.
— И каково твоё резюме?
— Тоже крайне оптимистичное. Любой проект, связанный с переходом из привычных реалий в онлайн, при толковом подходе принесёт прибыль. От тебя мне будет нужна пара цифр.
— А я-то думала, что ты прямо здесь расскажешь мне обо всех рисках и возможной рентабельности, — ехидничаю я.
— Тоже считаешь меня чревовещателем?
Он с явным удовольствием откидывается на спинку кресла и раздвигает губы в озорной усмешке. У него ровные крепкие зубы — без отталкивающих щербин и никотинового налёта.
— Я в такое не верю. Было интересно посмотреть, в чём заключается твоя гениальность.
— В том, что через несколько часов будет готов отчёт по возможным рискам, а также причинам, по которым твой проект сможет выйти на ускоренную прямую окупаемости. То есть я смогу спрогнозировать, станут ли те цифры и сроки, которые ты называла, реальными.
— Ну хорошо, — соглашаюсь я. — То есть сегодня я смогу всё это увидеть?
— Скорее, услышать. Если ты, конечно, не сумеешь разобрать мой почерк. — Теперь улыбка на его лице кажется почти застенчивой. — Он у меня с начальной школы отвратительный.
Повисает пауза. Я всё ещё нахожусь под впечатлением от своего пространного выступления, и потому мне необходимо перевести дух. Едва ли то же самое нужно Сопляку, но и он замолкает и, слегка покачиваясь в кресле, разглядывает меня.
— Если нам обоим больше нечего сказать, ты можешь идти, — говорю я, подтягивая к себе рабочий блокнот и старательно закладывая в него ручку.
— Ты тоже летишь в Минск? — следует неожиданный вопрос.
— Да, лечу.
— И мы будем жить в одном отеле? — звучит заинтересованно.
— С большой вероятностью. На конференциях никто никого специально не расселяет.
— Я никогда не был на конференциях, так что откуда мне знать.
Возвращаю блокнот на край стола и смотрю в Матвею в глаза. Он свои, кажется, и на секунду не отводил.
— Теперь ты всё сказал? Могу я остаться одна и продолжить работать?
— Ещё не всё. Эта рубашка тебе идёт, но вчерашняя мне нравилась больше. В ней просвечивали ключицы. — Его взгляд сползает мне на шею. — А ещё, когда ты сильно увлечена, у тебя голос вибрирует. Пока тебя слушал, у меня на руке мурашки собрались. — Для наглядности он поднимает предплечье и трёт его ладонью.
— Пожалуйста, уйди, — шиплю я, чувствуя, как внутри поднимается раздражение.
Сопляк поднимает руки в пораженческом жесте, отодвигает стул и встаёт.
Я смотрю, как его широкая не возрасту спина скрывается за дверью, и задаюсь вопросом: отчего я так бешусь? В чём причина? Ответ приходит сам собой: мне кажется, что Сопляк издевается. Играет со мной, как со своей недалёкой сверстницей, гадая, клюну я на его болтовню или нет. Будто в моих глазах горит надпись: «На фоне острого недотраха немолодой жене олигарха срочно требуется говорливый альфонс».
Я действительно не понимаю, почему он выбрал меня. В офисе, да и в его жизни, куча незамужних, куда более подходящих ему по возрасту. Почему объектом его затейливых комплиментов стала именно я, жена его непосредственного руководителя, которая на двенадцать лет старше? Может быть, я зря ломаю голову и Сопляк всем такое говорит? Не зря же секретарша Ромы сегодня чуть глазные яблоки на стойку не выронила, когда он со мной поздоровался.
Ладно, в поездке выяснится. Роман сказал, с нами полетит Алёна Марьина. Она моложе меня лет на пять, не замужем, эффектная. Переключит внимание на неё, и проблема сама собой решится.
9
Стелла
— Приехали? — Алёна крутит головой по сторонам, когда автомобиль останавливается возле главного входа «Хилтона».
Не дожидаясь, пока шофёр откроет для нас дверь, я выхожу сама и, запрокинув голову, с наслаждением вдыхаю по-новому пахнущий воздух. Недавно прошёл дождь, и теперь влажность успокаивающей прохладой оседает на коже. Как же хорошо! Сидение в самолёте и часовой путь из аэропорта в гостиницу всё же утомляют.
Мягкое шуршание шин заставляет меня обернуться. Позади нашего мерседеса останавливается второй, из которого выходит Кудосов, а следом за ним — Сопляк. Пятизвёздочные отели не экономят на трансферах, и нам, к счастью, не пришлось толкаться в одном салоне.