— Никогда! Этого никогда не будет!
— Ты недооцениваешь меня, малышка Клер. Уж что-что, а соблазнять я умею лучше всех на свете.
— Они поймут, что это не я! Раскусят тебя, чертова сука!
— Какие плохие слова, оказывается знают эти невинные губки, — хохотнула Кетрин, — или они не такие уж и невинные? Деймон уже успел затащить тебя в постель? Или ты все еще девственница?
Клер залилась румянцем, опуская глаза.
— Видимо уже нет, — расплылась в распутной улыбке Пирс, — это радует. Не хочется играть в невинность.
— У тебя бы и не получилось, — зло выдохнула Клер.
— Может, расскажешь мне подробнее, что было у тебя с Сальваторе? — Кетрин провела ладонью по ее пылающей щеке, — он уже показал тебе свою истинную натуру? Деймон ведь далеко не невинный мальчик и пристрастия у него ему под стать. Так что? Что он делал с тобой?
— Пошла прочь, — процедила девушка, изо всех сил крутя головой, пытаясь сбросить поглаживающие ее лицо холодные тонкие пальцы, — Деймон любит меня! Он сразу поймет, что это не я! И тогда он убьет тебя! Если раньше до тебя не доберется Клаус. Или Кол. Или папа.
— Ты мне угрожаешь, соплячка? — расширила глаза брюнетка, — я выживала пятьсот лет, убегая от твоего мерзкого родственничка гибрида! Я заставила твоего отца выступить против собственной семьи! Я смогла обмануть весь Мистик Фоллс сказочкой о том, что я изменилась! Думаешь, я не смогу сыграть невинную дурочку?!
Кетрин замахнулась, и Клер опустила лицо, сжимаясь в комок. Девушка уже готова была принять удар, но в этот момент в конце темного коридора, ведущего в пещеру, раздался странный шум и Пирс, медленно повернулась к узкому входу.
— Похоже, у нас гости, малышка Клер, — обманчиво мягко протянула она, и на ее лице зазмеились темные вены, — окажем им достойный прием!
========== Часть 15 ==========
Первое что слышит, Деймон приходя в себя, ледяной голос Элайджи Майклсона.
— Клаус, — цедит он, — я думаю, излишне говорить о том, что если с головы моей дочери упадет хоть один волос, я сровняю с землей весь этот чертов город. Я доверил тебе самое ценное! Ты должен был обеспечить ее безопасность!
— Как? — взрывается гибрид, — держать на цепи? Это твои методы!
Деймон медленно открывает глаза и понимает, что находится в доме Майклсонов. Он лежит на низком диване, а с ним рядом напряженно замерла Бонни Беннет.
— Что с Клер? — хрипит вампир, пытаясь подняться на ноги.
Его голос привлекает внимание находящихся в комнате, и через мгновение Деймон ощущает на себе тяжелые взгляды всей семьи Первородных. Он видит стиснувшего зубы Элайджу, разъяренного Клауса, бледную Анну и сжимающего ее руку мрачного Кола.
— И какое, позвольте узнать, ко всему этому имеет отношение Сальваторе? — щурит глаза Элайджа.
— Самое непосредственное, — не выдерживает Деймон, — я ее парень!
Тишина становиться такой плотной, что ее можно резать ножом. Краем глаз вампир замечает, как стремительно темнеет лицо Элайджи, и в следующую секунду, он чувствует, как холодные пальцы разрывают его грудь.
— Я надеюсь, что ты пошутил, — хрипит старший Майклсон, и его пальцы медленно приближаются к сердцу Деймона, — в противном случае я не вижу не одной причины сохранить твою жалкую жизнь.
— Даже то, что твоя дочь возненавидит тебя, если ты убьешь ее возлюбленного?
Голос Кола заставляет Элайджу на мгновение замереть, и этого хватает для того, чтобы жена притянула его к себе, вынуждая отпустить Деймона.
— Что здесь, черт возьми, происходит?! — присоединяется к брату Клаус, — о чем ты говоришь Кол?
Ведьмак кривит губы, и очень медленно, будто нехотя, отвечает:
— Клер влюблена в Сальваторе.
— Что?!
Голоса братьев сливаются в один, а Анна молча опускается на стул, своевременно подставленный ведьмаком. На какое-то время в комнате воцаряется полная тишина, которую нарушает хриплый голос Деймона.
— Что с Клер?
— А это мы у тебя хотим спросить! — мгновенно звереет старший Майклсон.
— Элайджа! — нетерпеливо восклицает Анна, сводя брови, — сейчас нет времени для того, чтобы устраивать разборки! В том, с кем встречается наша дочь, мы можем разобраться и после того, как найдем ее!
— Я мог бы понять все, принять любой ее выбор, — не может успокоиться Элайджа, не обращая внимания на ярость закипающую в глазах его жены, — но не это! Только не он!
— Если ты сию минуту не уймешься, — тихо говорит Анна, и от ее голоса, даже у Деймона по спине бегут мурашки, — клянусь, я сверну твою чертову шею!
— Я тебя обожаю, Белоснежка! — смеется ведьмак, глядя, как тяжело дыша, умолкает его старший брат, — Сальваторе, живо рассказывай, что случилось в школе!
И Деймон на мгновение замирает, не зная с чего начать. Рассказать им как он целовал Клер в женском туалете? Или то, как срывал с ее губ тихие стоны, лаская в пустом классе? Как стягивал ее платье? Как любил ее? Заполнял собой? Как она дрожала под ним, шепча его имя? Нет, сначала он должен спасти свою малышку. А мертвым это будет сделать весьма проблематично. И потому он лениво улыбается и говорит совершенно спокойным голосом:
— Я лишь показывал малышке Клер наш школьный музей.
— Угу, — насмешливо тянет ведьмак, — там наверно был очень жарко. Раз Клер сняла свое платье.
Глаза Элайджи расширяются настолько, что занимают, кажется, пол-лица.
— Кол, — шипит Анна, бросая на ведьмака убийственный взгляд, — еще одна подобная шуточка и, клянусь, ты лишишься языка! Деймон, я прошу тебя, говори правду!
Она поднимает на него свои огромные зеленые глаза, и на мгновение вампир замирает. Все-таки они невероятно схожи. Те же тонкие черты лица, нежные губы, шелковистые темные волосы. Но совершенно отчетливо Деймон понимает, что Белоснежка уже не кажется ему притягательной. Единственная женщина, которая для него теперь существует — это Клер. Ее темно-карие глаза, пухлые губы, хрупкое нежное тело. Ее упрямство, смелость, то, как она щурится, когда злиться или морщит свой носик, когда недовольна. То, что она может одновременно невинно краснеть от его фривольных шуток и, в тоже время, совершенно распутно притягивать его к себе, гипнотизируя горящим взглядом. Она — целый мир. Тот, что он хочет узнать, в котором он хочет жить и тот, что он не может потерять. Поэтому, он говорит:
— Мы были в пустом классе в школе. Я вышел, чтобы принести ей одежду, потому что ее платье… — помимо воли он улыбается, не смотря на то, что Элайджа, кажется, хочет убить его сверкающими от ярости глазами, — словом, мы не могли его найти и …
— Оно кстати было под преподавательским столом, — вставляет Кол и тут же замолкает под злым взглядом Анны.
— Я пошел в сторону спортивного зала, — продолжает Деймон, — поискать что-нибудь в кабинках чирлидерш…
— Ты что собирался нацепить на мою племянницу, чьи-то жалкие лохмотья?! — не выдерживает Клаус и делает шаг в сторону вампира, но его пути возникает Анна, чьи глаза, кажется, способны убивать.
— Вы — полные идиоты, Майклсоны! — кричит она, и ее голос звенит от ярости, — Клер пропала, а вас интересует лишь то, что она влюбилась не в того парня?! Когда я выходила за тебя замуж, Элайджа, — кривится она, — я не думала, что ты можешь быть таким кретином!
— Анна, — пытается успокоить ее муж, но девушка отбрасывает его руку, что пытается коснуться ее пылающей щеки.
— Если с нашей дочерью что-то случиться, — говорит она, не сводя с него глаз, — потому что мы упустим время из-за ваших разборок, клянусь, я убью тебя!
Элайджа делает шаг в сторону жены и с большим трудом, ему удается обнять ее напряженные плечи. Он мягко притягивает ее к себе, что-то шепча ей на ухо, так тихо, что даже вампирский слух присутствующих не может разобрать его быстрых слов. Наконец, она прижимает лицо к его груди, и Элайджа поднимает глаза на Деймона.
— Продолжай.
Пару секунд они смотрят друг на друга, и вампир не отводит глаз, понимая, что возможно именно сейчас отец Клер решает, может ли он доверить ему свою дочь. Деймон знает, что Клер — самое ценное для Майклсонов. Она - сокровище. Бриллиант, нуждающийся в соответствующей оправе. И он сам еще до конца не уверен в том, что достоин ее. Но одно вампир знает абсолютно точно — ему не нужна его вечная жизнь, если рядом не будет этой невинной малышки. И он уверенно смотрит в темно-карие, такие знакомые глаза.