Я не видел человека, который следит за Куклой, но верю словам друга.
— Хорошо, — только и отвечаю я.
Иду в душ и долго стою под холодными струями воды. Послезавтра у меня важный бой, и мне нужно быть в форме, но в моей голове полный хаос. Кавардак, который я не могу привести в порядок уже довольно давно. Все началось с того, что в моем доме поселилась Кукла. Я понимал, что обратного пути не будет и это не просто — поселить ее у себя, это значит намного больше. Переступить черту, которую я всегда рисовал. И с каждым днем она стиралась, и чем дольше я ее стирал, тем отчетливее понимал, что я нарисовал ее слишком большой и я не вижу края, конца. Теперь я чувствую, что Ангелина сама рисует ее перед собой. И это бесило больше всего. Я не знал, что со мной происходит, но чем дальше, тем хуже.
Последней каплей был момент, когда из окна я увидел, как ее подвозит машина. Это было не такси, машина была не дешевой, и парень, сидевший на водительском сидении, явно был ей знаком. Они долго сидели в машине, и чем дольше Кукла задерживалась, тем сильнее меня это приводило в бешенство. Я не видел его лица, но хорошо видел, как он на мгновение взял ее руку и так же быстро отпустил. А потом она вышла со счастливой улыбкой на лице. И после этого у меня слетели предохранители. Хорошо, что я был не один, всю свою злость и гнев я вылил на Вику.
В тот вечер я хотел ее отослать, зная, что Кукла придет вечером после смены. Но решил оставить и выплеснуть свою ярость. Вике понравилось. А мне стало противно от самого себя. Я видел, с каким обожанием Вика смотрит на меня. В ее глазах я видел деньги, похоть и престиж.
Не знаю, зачем связался с ней, наверное, чтобы что-то доказать… Кукле? Себе? На этот вопрос я не могу дать четкого ответа. Свою ошибку я понял уже утром, когда девушки встретились на кухне. Не знаю, какой разговор между ними был, но после я видел решимость в глазах Куклы, она еще шире рисовала линию между нами. Она твердо решила переехать. И я даже не знал, какие доводы привести, чтобы она передумала, поэтому просто сказал, что не позволю. И решил для себя, что после этого боя обязательно сделаю так, что больше между нами не будет этих линий, они сотрутся, выжгутся и превратятся в пепел. Главное, продержаться эти три дня и не сойти с ума.
Решаю немного отдохнуть. Собираюсь и иду к себе в номер. Участникам оплачивают гостиницу, но селят на разные этажи, чтобы не было стычек. Прихожу в номер и сразу же ложусь на кровать. Кручу в руках телефон с номером человека, который следит за Куклой, и решаю, что мне нужно успокоиться, позвоню немного позже.
Просыпаюсь как от толчка и смотрю на время. Не успеваю ничего сообразить, как в дверь стучат. Скорее всего, Виктор или мой тренер, Роман Александрович. Встаю и направляюсь в сторону двери. Открываю и вижу на пороге парня, примерно моего возраста, но немного ниже меня.
— Что? — спрашиваю сразу.
Он теряется и избегает моего взгляда, явно волнуясь в моем присутствии.
— Барон приглашает тебя к себе… Ему есть что сказать тебе, — говорит парень, и я прямо чувствую его дрожащие нотки в голосе.
Барон — самый отвратительный соперник, с которым я буду биться. Вернее, не с ним, а с его парнями. Эта крыса всегда суетится и применяет самые грязные методы для достижения победы. Этот бой для него очень важен, как и для меня. И то, что сейчас он посылает своих шавок, мне очень не нравится.
— Меня не интересует его предложение, — резко отвечаю я. Уже хочу закрыть дверь перед носом парня, но последние его слова останавливают.
— Ангел в клетке… номер шестьсот шестьдесят шесть, — бросает он и, развернувшись, почти бежит по коридору.
Громко захлопываю дверь и беру телефон.
— Абонент занят или находится вне зоны действия сети, — говорит механический голос.
Бл***, этого не может быть. Звоню еще пару раз, но понимаю, что это бесполезно. Набираю Кукле — тоже безрезультатно. Чувствую, как по телу распространяется страх. Я уже догадываюсь, что случилось, но надеюсь, что Барон не опустился так низко.
— Абонент занят или… — тот же ответ, и я хватаю рядом стоящую вазу и кидаю ее в стену. Она с грохотом разбивается.
Тут в дверь опять стучатся. На пороге Виктор. Вот мне он как раз и нужен. Беру его в тиски и затаскиваю в номер, впечатывая в стену, отчего тот ойкает.
— Ты когда звонил своему человеку? — почти рычу я ему в лицо.
Тот только морщится.
— Сказал же — утром, — отвечает, и я понимаю, что он мне врет.
Прикладываю еще раз, уже сильнее.
— Не пи*** мне! Когда, спрашиваю еще раз?!