— И то радость, — усмехнулся он, но продолжал смотреть на меня.
— Алена, скажи вступление, проверим акустику, — попросила Эллен.
— Да, конечно.
Откашлявшись, я взялась за спинку директорского кресла, чтобы придать себе решимости. Александр откинулся назад, придавливая мои пальцы. Он смотрел вперед.
Я успела произнести несколько слов, когда Эллен остановила меня, покачав головой.
— Нет, плохо, слишком формально, надо найти другое место.
Я посмотрела на свои руки, на пальцы, зажатые между лопатками Александра и мягкой кожей кресла. Аккуратно высвободила их, ощущая на костяшках тепло его тела. Гранд надавил чуть сильнее, удерживая кончики моих пальцев.
На шее Александра появились пупырышки, гусиная кожа. Он нервно потер рукой затылок и поднялся.
— У меня нет времени на пересадки! — сказал раздраженно.
Я осталась зажатой между креслом и окном. Александр стоял очень близко, его локоть касался моей руки. Мы не двигались.
Остальные молчали в ожидании указаний Эллен.
— Мы можем сесть все вместе у окна, — предложила я. — Принесем стулья из других кабинетов.
Александр попытался обернуться, но не хватило места. Его локоть прижался к моей груди, и директор резко отдернул руку, чуть не сбив Еву с ног.
— Только быстро! — сказал он, проталкиваясь сквозь стайку суетящихся женщин.
— Я надеялась избежать этого варианта, — вздохнула Эллен. — Стол директора весит целую тонну, придется вызывать рабочих, чтобы его подвинуть.
— Я не хочу, чтобы двигали мой стол! — взвился Александр. — Сдвинем стулья вместе и потеснимся!
Мы сели у окна тесным полукругом, каждый сказал несколько слов, и Эллен с Дороти остались довольны результатом.
Александр довольным не выглядел, его хмурая раздражительность контрастировала с обычным приветливым добродушием. Либо у директора проблемы, либо…
Либо я совсем не знаю Александра Гранда. Не успела узнать его за время двухминутного разговора в лифте. Как подумаю о своей влюбленности, становится смешно. Некоторые пары живут вместе десятки лет и толком не знают друг друга, а я придумала себе героя и влюбилась в него.
А теперь его неприветливое ворчание не вписывается в придуманную мною идеальность.
Иногда от влюбленности следует бежать, как от чумы.
В день съемок я надела синий костюм со светло-синей рубашкой. Не очень оригинально, но видели бы вы полный список рекомендаций! Синий цвет — самый безопасный, и я не стала мудрить. Заколола волосы на затылке и выпустила несколько локонов на плечи. Добавила легкий макияж, в последний раз отрепетировала незамысловатую речь и отправилась на работу.
На репетицию Александр не явился.
— Директор занят, — сказала Дороти, стараясь не выдать волнение. Жалко ее, бедняга отвечает за выводок иностранных стажерок. Кто знает, какой фортель мы выкинем перед представителями программы новостей и газетными репортерами!
Эллен бегала по кабинету, отдавая приказы всем подряд.
«Стол не двигать! Принесите узкое кресло! Шкаф передвиньте на другую сторону! На подоконник поставьте цветы! Не сюда, левее! Иначе у мистера Гранда из головы будет торчать веник!..»
— Никуда не уходите после интервью, — «обрадовала» нас Эллен. — В половину пятого мистер Гранд встретится с журналистами, и после этого фотографы сделают ваши снимки с директором. Сначала все вместе, а потом Алену отдельно, цитаты из ее выступления тоже опубликуют.
Мы послушно ждали в приемной, наблюдая за тем, как в кабинет директора загружают съемочную аппаратуру. Было скучно, в присутствии незнакомцев не поболтаешь, но, к счастью, рядом с приемной есть небольшая кухня, где можно сделать чай или кофе и разогреть еду. Я решила не злоупотреблять кофеином, чтобы не усиливать волнение, поэтому выпила воды и согрела холодные руки, обняв пузатый кувшин кофеварки.
— Разрешите пройти! — раздалось за спиной.
Я резко обернулась, реагируя на голос Александра Великого.
— Добрый день! — сказала приветливо.
— Докажи, что добрый! — буркнул он.
Шагнул мимо меня и достал большую черную кружку с надписью «Босс». Секретарь директора отпросилась домой, у ее малыша бронхит, и бедняге начальнику приходится самому себя обслуживать.
Держа кружку в руках, Александр обернулся и посмотрел на меня. Пристально.
Я ответила ему тем же.
— Алена, — сказал он предельно вежливо, — я бы хотел выпить кофе! — и показал на кружку в своей руке.
Он просит меня сделать кофе? Сам не в силах? Директорская власть не позволяет прикоснуться к кофеварке?