Алена не слушала его на собрании и, даже когда он обратился к стажерам, смотрела в другую сторону. А потом заговорила так, словно ей принадлежит весь зал, и она, королева, снизошла до подданных. От ее голоса у Гранда пересохло в горле. Инстинкты забили тревогу, требуя избавиться от девчонки без промедлений.
Она причинит ему зло, нарушит баланс его жизни.
Но не мог же он выгнать Алену с собрания, беспричинно, на глазах у всех? Наказать ее за то, что на одну непозволительную секунду невозмутимый Гранд потерял равновесие.
Он допустил ошибку. Надо было сразу потребовать, чтобы стажеров держали подальше от него, отказаться от участия в телевизионной программе или выбрать одну стажерку для интервью. Любую, только не Алену.
Знал же, что инстинкты не лгут. В бизнесе он бы действовал без промедления, но с Аленой он ошибся. Решил, что справится сам, не поверил в опасность. В конце концов, она же девчонка! Никакая, наивная до зубовного скрежета. Смотрит на него с обожанием, не видит его, ничего о нем не знает. Ей плевать, какой он внутри, ей достаточно глянца.
Блядь.
Гранд видел, с каким восторгом Алена смотрела на него в лифте, как пропустила свой этаж, чтобы спросить про сделку. Он хотел, чтобы она флиртовала с ним, чтобы вышла за ним в гараж и восхитилась его машиной, оранжевой спортивной красавицей. Он бы не тронул Алену, потому что не смешивает работу и развлечения, но одного намека достаточно, чтобы списать женщину со счетов и потерять интерес. Чтобы запросто представить, как она прогнет спину, когда он уложит ее на капот машины и задерет юбку. Как она будет стонать, восхищаться его членом и движениями.
Он хотел упростить Алену, привести к общему знаменателю, прировнять к другим, потому что она выделялась, свербела, застревала в мыслях, и он не мог понять причины. Она несла в себе риск, настороживший инстинкты.
Он хотел унизить ее своими мыслями, чтобы она не выделялась.
Но Алена не вышла с ним в гараж. Она не заигрывала. Ее интересовал непальский мох, а не член Александра Гранда.
Она придумала ему прозвище, роскошное. За такие платят, подкупают друзей, чтобы те помогли им прижиться. Алена отпустила пару шуток, и через день новое прозвище употребляла вся компания.
Она сделала для него то, что он не смог сделать сам. Не додумался. А она… легко!
Александр Великий.
Он заработал миллионы, доверяя инстинктам. Они и в этот раз оказались правы: Алена погрузила его в кошмар.
Она ему не нравилась.
Она его раздражала.
Ее присутствие, ее восторг, ее акцент, ее свет… Она была настолько доверчивой и светлой, что от ее взгляда резало глаза. Хотелось встряхнуть ее и толкнуть во тьму. В реальность. Жизнь сделала это за него, а он добавил.
Впервые вдали от дома, чужая страна, язык, люди, а она ожидала только добра. Слепое доверие… блядь.
Она заставила его отвлечься. Заразила его доверием. После года в сонной, тихой компании он забыл, что такое риск. Расслабился, да еще как!
Круглый идиот! Как такое допустил? Раньше вообще не подпускал к себе людей. Никогда не пил и не ел ничего из чужих рук, а тут выпил. Сам не понял, как это случилось, но взял чашку из ее рук и сразу глотнул. Попался настолько по-глупому, что стыд душит каменной глыбой.
А дальше — черная дыра, и помнит он только одно — месть.
Как огонь в горле.
Ненависть к себе, идиоту, потому что расслабился. Потому что за те часы, что был в больнице, его бабы вышли из-под контроля, как сговорились. Потому что в телефоне и в почте фотографий тьма, потому что изменял… Хотя что за бред, на хрен, какие измены?
Он жил как хотел, вот и все. Всегда так было, но контроль держал железный, а тут…
Расслабился, блядь.
Нет ничего отвратительнее слабости.
Гранд терпеть не может слабых женщин, жертв, но Алена не была слабой. Даже когда она пришла к нему на пятнадцатый этаж в поисках прощения, она волновалась о нем. О нем! О его благополучии и репутации. Она не умоляла, она, блядь, хотела помочь! Она принесла себя, как гребаный подарок.
Отправила его в Ад, а сама явилась следом.
И он взял подарок, развернул его, растоптал и выкинул.
Самонадеянная, наивная…
Разум Гранда утопал в нелицеприятных эпитетах.
Маленькая русская раздражала его.
Как горячая проволока под кожей. Как песок в глазах.
Она попросила прощения, и он сыграл с ней. Игра словами бывает жестокой. Он выдавил из Алены глупые признания.
Она спросила, одинок ли он, и тогда он наказал ее.
По спине пробежала неприятная судорога, как электрический ожог.