Наступила пауза, майор пояснил:
— Кассета кончилась, — и склонился над магнитофоном.
— «Призрак в сером плаще», — пробормотал Саня. — Это интересно, в этом что-то есть. Я ему верю.
— А я — нет! — отрезал майор. — Будете слушать?
— Да, да, да!
«Да, какое-то существо пронеслось мимо меня. В тогдашнем моем состоянии я не поверил, что это человек. Возле стенки справа, почти под полкой, лежало нечто, покрытое пестрой материей. Занавеской, как я вспоминаю теперь, закрывавшей полки. Днем, когда я украл принцессу и бутылки, занавеска висела на месте. Я нагнулся и откинул. Передо мной возникло лицо — неузнаваемое, раздутое, с черной полоской на шее. Но я ее узнал и встал на колени. Наверное, я сказал: «Теперь ты успокоишься наконец» — но не помню. Горя, отчаяния я еще не чувствовал, одна мысль овладела мною: вырвать ее из рук того нечеловеческого существа, демона. И принял мгновенное решение: предать ее земную оболочку земле, по христианскому обычаю. В том месте, где она явилась мне майским утром. Взял ее на руки и вынес в сад», — «Вам пришлось пройти мимо двери Арефьевой, которая дала показания, что ничего не слышала». — «Май глуховата и, возможно, была погружена в молитву. Снаружи гремел «тяжелый рок». Я положил покойную под яблоней, сходил за лопатой…» — «Минутку! В сарае в это время проводил обыск Александр Колесов. Откуда вы взяли лопату?» — «Неподалеку от входа, она была прислонена к чурбану, на котором когда-то рубили дрова, там же лежал и камень». — «Однако соображали вы хладнокровно». — «Я ее утром точил». — «Делаю вывод: лопата была приготовлена вами заранее в другом месте, иначе Колесов вас бы услышал». — «Тяжелый рок, господин следователь». — «Я бы попросил большего уважения к следственным органам». — «Уважаю. Потому и выговариваюсь до конца. Я вырыл могилу». — «И за 45 минут вы успели…». — «Я очень торопился, мною владела какая-то бешеная энергия». — «Еще бы! Боялись попасться». — «Я боялся появления того демона — ее демона, как мне тогда казалось». — «Хорошо. Вы действовали в стрессе, в трансе. Но как же не опомнились во время бесед с Колесовым?» — «Не могу объяснить. Профессор сказал: симптомы белой горячки. Попрощался с Ниной, похоронил, положил на могилу камень…» — «Камень не обнаружен, очевидно, вы ошиблись и положили не под ту яблоню». — «Как же так?..» — «Не застревайте на этом моменте». — «Ну, отправился на свадьбу». — «Очень последовательно, правда?» — «Я не мог оставаться один, всюду мерещилось то существо». — «А куда вы дели туфлю?» — «Какую туфлю?» — «С левой ноги убитой». — «Я вас не понимаю». — «Туфля Печерской была обнаружена Колесовым в кабинете за книгами. Как она туда попала?» — «Гражданин следователь, мне стоило много усилий собраться с мыслями. Не возвращайте меня в безумный хаос, прошу вас». — «Отвечайте на вопрос». — «Стало быть, тот демон существует и действует?» — «Отвечайте на вопрос». — «Я не брал туфельку. Я похоронил Нину как она была, завернув в занавеску». — «Возможно. Постараюсь пробудить ваши воспоминания. Вы приходили к ней на могилу?» — «Да. Каждый день на рассвете». — «И под снегом нашли туфлю, которая упала с ноги убитой». — «Нет!» — «Или вы нагло лжете, или у вас очередной провал в памяти». — «Не знаю» — А я знаю, вы подобрали туфлю и, сообразив, что Колесов пытается раскрыть вашу тайну, подсунули ее в библиотеку Арефьева». — «Ни разу за те дни я не входил в кабинет. Я продолжал пить. От страха. От ужаса, который еще более усилился, когда я нашел на лежанке пистолет». — «И вы сразу поняли, что это оружие?» — «Не сразу. Взял в руки и ощупал». — «Когда это произошло?» — «В последний день на воле, кажется. В темноте. Я лежал и услышал голос». — Бессвязный бред, — констатировал майор, меняя кассету. — С провалами в памяти.