========== Глава 1. Тени прошлого ==========
— Гэбриел, не отставай!
Белокурая девчушка восседает на гнедой лошади, кажущейся непомерно массивной на фоне хрупкой наездницы. Но девочку это не смущает, маленькой ручкой она твердо держит поводья, не сомневаясь, что справится с животным на любых аллюрах, да еще и подзадоривает брата.
Молодой человек, недавно достигший совершеннолетия, поправляет широкополую шляпу и не спешит догонять сестру. Оседланный жеребец в нетерпении бьет копытом, руки парня держатся за луки седла. Он медлит, желая подыграть малышке, в своем детском азарте искренне верящей в то, что сумеет обогнать его на прогулке.
Она так похожа на мать… мать, скончавшуюся через год после ее рождения. Сестра не помнит, но Гэбриел хранит в сердце и материнскую ласку, и мягкость рук, и улыбку, которая теперь красуется на губах девочки. Только глаза у нее другие — глаза отца, доставшиеся и ему самому: светло-карие, уверенные, смелые. А вот в кого она уродилась характером, можно только гадать. Быть может, в него? Гэбриел почти не сомневается, сам ведь помогал воспитывать оставшуюся без женской заботы малышку, полностью осознавая ответственность старшего брата.
Она еще не догадывается, что недавно почивший дед оставил безмерные долги, для оплаты которых придется продать большую часть имения, в том числе и ее любимую лошадь. Не знает, что брат уже записался в королевский кавалерийский полк и через месяц отправится на службу, чтобы если и не помочь разорившейся семье, то хотя бы не сидеть на отцовской шее. Она радуется, как могут радоваться только дети, не обремененные взрослыми проблемами, и она имеет право на эту радость.
— Гэбриел, не отставай!
Молодая девушка в дорогой одежде гордо держится в седле на крупной крапчатой кобыле, чья стоимость могла бы покрыть половину долгов покойного деда. Нежная женская рука сжимает ремень повода, полностью контролируя лошадь. За двенадцать лет ничего не изменилось: прежняя уверенность, прежнее достоинство и неизменная теплота во взгляде, обращенном к любимому брату.
Только зовут ее теперь по-другому, и живет она не со своей семьей, а в потрясающем внутренним убранством особняке, принадлежащем ее мужу.
Но глаза… глаза остались прежними.
— Аликс, ты не меняешься, — со смехом произносит мужчина, легко запрыгивая на своего коня. Сестра приехала в гости, и он обещал ей конную прогулку.
— Стабильность — признак благополучия, не так ли? — отвечает она и высылает лошадь в галоп, заставляя брата поторопиться.
Одна из любимых фразочек ее супруга. С ним мужчина долгое время находился во вражде, не сумев поделить возлюбленную. Хотя нет, любил ее только Гэбриел, а будущий муж сестры лишь пользовался, в конце концов, погубив и тело, и душу — доведя до преждевременной смерти.
Ах ты, мелкая зараза, напомнила-таки! Всадник дает шпор ни в чем не повинному коню, пытаясь догнать ускакавшую вперед сестренку. Образ любимой почти изгладился из памяти, оставив только призрачный силуэт — сильный, стройный и изящный; очертания прекрасного тела, которое ему так и не довелось познать. Анна… Анна… Густая копна волнистых волос, касавшаяся его лица, когда он целовал ее, окутывающая ни с чем не сравнимым запахом осенних цветов… сладкое предвкушение близости, обещание бесконечного наслаждения после того, как на ее пальце заблестит обручальное кольцо. Тому не суждено было случиться.
Гэбриел встряхивает головой и подстегивает упрямое животное. Как бы там ни было, все в прошлом, и он больше не пытается мстить. Ожидание справедливого возмездия принесено в жертву сестре, которая счастлива в своем браке. И пока человек, давший ей титул и новую фамилию, будет беречь это счастье, брат ничего не станет предпринимать. Их было всего трое в его жизни, любимых женщин — мать, сестра и Анна, и он обязан сохранить хотя бы одну из них такой, какой всегда знал: веселой, радостной и полной жизни. Чем бы ни пришлось ради этого поступиться.
Весеннее мартовское солнце сияет на пронзительно синем небосводе, лаская оживающую землю. Целует каждую пробивающуюся из-под снега травинку, каждую набухшую почку деревьев и кустов, в изобилии растущих на просторах родного имения. Две лошади скачут по лугу, унося брата и сестру к горизонту. Природа расцветает, постепенно пробуждаясь от зимнего сна, и кажется, что нет ничего, что может омрачить будущее.
Никто даже не предполагает, что этим вечером Ахмед III, великий султан Османской империи, отдаст приказ своей армии постепенно сосредотачивать силы на границе с румынским королевством.
========== Глава 2. Облака на горизонте ==========
За окнами королевского дворца медленно умирал закат. Окрашенное в пастельные тона небо отчаянно рассылало последние лучи, никак не желая смиряться с неизбежным приближением вечера. Пробираясь сквозь витражные окна второго этажа, разноцветные пятна ложились на вышитые гобелены и старинные картины, раскрашивая их причудливыми оттенками. Блики играли на золотых инкрустациях, сияющими каплями стекая с канделябров. Под низкими резными креслами начинали скапливаться сумерки. Подобно пугливым зверькам они таились в ожидании захода солнца, предвкушая безраздельную власть над дворцом, которую не сможет оспорить слабое пламя факелов, пришедших на смену дневному светилу.
Сочетание света и теней, их причудливая игра создавали волшебную обстановку, способную привести в восторг благодарного ценителя или художника-созерцателя. Но таковых поблизости не нашлось, и вечернее солнце медленно истощалось, погашая лучи один за другим, будто обрывая ненужные истончившиеся нити.
Между тем коридоры дворца вовсе не пустовали. По паркету из мореного дуба торопливо и бесшумно сновали слуги, головы которых занимали отнюдь не возвышенные мысли и заботы. Возле массивных, покрытых росписью дверей скучала охрана, временами вяло переругиваясь, чтобы как-то скрасить затянувшееся дежурство. Однако перед королевской приемной стража стояла навытяжку, одной рукой придерживая мушкеты, а вторую старательно вытянув по швам. В кабинете властителя Румынии третий час шло тайное совещание, объединившее избранных министров и высшие военные чины.
Правление Константина Брынковяну разменяло четвертый десяток, а самому королю шел уже шестьдесят шестой год. Возраст наложил печать на его внешность, седыми прядями проступая в некогда темных волосах и широкой, аккуратно подстриженной бороде. Покрыл лицо паутиной морщин, особенно глубокими складками отпечатавшись на лбу, подернул проницательный взгляд легкой пеленой усталости. Однако время пощадило пытливый ум, вместо старческого маразма наградив государя опытом и мудростью. Приняв трон в непростое для страны время, Константин развернул широкую внутреннюю деятельность: строил монастыри и замки, открывал школы и типографии, всячески способствуя просвещению своих подданных. Во внешней политике король-миротворец предпочитал дипломатические рычаги, искусно лавируя между тщеславной Европой и кровожадной Османской империей. Старательно поддерживались связи и с набиравшей силу Россией, хотя выжидательная позиция в русском походе на турок несколько охладила отношения славянских народов.
Однако последняя неделя ознаменовалась обескураживающими новостями — тайные лазутчики сообщали о перегруппировке сил на румынской границе и усиливающемся военном настроении в правящих кругах Османии. Сам Константин не раз ездил на поклон в Константинополь, чтобы засвидетельствовать султану свое почтение и подчеркнуть миролюбие, и теперь до последнего надеялся, что чаша войны обойдет его стороной. Румыния не столь велика, она лояльна и не враждебна — стоит ли Османской империи размениваться на нее? Но игнорировать тревожные известия было нельзя, и король собрал спешное совещание, посвященное возможной военной угрозе.
Сидя во главе длинного, покрытого красным бархатом стола, он внимательно прислушивался к развернувшимся дебатам. Собрание длилось не первый час, присутствующие распалились и разгорячились, от спокойного обмена мнениями, подкрепленными конструктивными аргументами, перейдя к препирательствам и даже взаимным претензиям. Но Константин не спешил наводить порядок — советники знали свое дело, и в нынешнем споре должна была родиться истина. Истина, которая определит судьбу страны.