Выдержав паузу, чтобы произведенное впечатление закрепилось в сознании румынских подданных, посол Амир закончил речь:
— Посему питаю надежду, что слова мои обретут понимание, обратятся в дела и приведут к выгодным союзам, как торговым, так и военным. Да одарит вас Всевышний, благословит славный народ и мудрого правителя его, Константина, да пребудет правление его в величии и славе многие годы!
Посол поклонился второй раз и не спеша проследовал к трону, где остановился на почтительном расстоянии, передавая королю личное письмо Ахмеда III. Следом поднесли дары от султана, среди которых оказалось несколько золотых блюд, расписанных кружевной арабской вязью, и выточенная из слоновой кости драгоценная шкатулка. Последним подарком выступил племенной жеребец, отправленный в королевские конюшни и ожидавший там нового хозяина. Константин пожаловал послам ответные подношения, наградил их слуг и свиту. После чего слово взял глава румынского дипломатического корпуса — граф Варгош, пригласив турецких коллег в кабинет переговоров.
В просторном рабочем кабинете османских и румынских сановников поименно представили друг другу. Напряжение, возникшее после провокационной речи Амира аль Фарида, постепенно рассеялось, и дипломаты втянулись в работу, обсуждая первостепенные и главные вопросы, которые предстояло решить во время присутствия турецкой миссии. Обменявшись взглядами с главным послом, девушка-переводчица пожаловалась на духоту и сняла с себя верхнее одеяние, скинула вуаль. Недавняя мышка преобразилась в принцессу. Под светлой накидкой открылось красное бархатное платье, мягкими складками обтекая фигуру, подчеркивая ее женственные изгибы. Свободный покрой одежды почти нарушал придворный этикет румынского двора, но, разумеется, никто и слова не сказал бы очаровательной турчанке. Впрочем, назвать ее турчанкой было довольно сложно: округлое лицо сочетало в себе как восточные, так и европейские черты, соединявшиеся в необычайно яркую красоту. Светлая кожа оттенялась черными как смоль волосами, заплетенными в мудреную прическу и крупными волнами спускавшимися к талии. Лазурные миндалевидные глаза обрамляли густые ресницы, а полные коралловые губы слегка приоткрывала нежная улыбка. Неудивительно, что взоры всех присутствующих мужчин оказались прикованы к девушке.
Заметив это, посол Амир усмехнулся — он прекрасно знал об эффекте, производимом помощницей. Что творилось в голове османского дипломата, никто не ведал, но он невозмутимо вернулся к обсуждению, предоставив Селин полную свободу. Рядом как-то незаметно появился второй переводчик — невысокий непримечательный араб, который и принял на себя бремя по облегчению общения. Селин же немедленно завладела вниманием не обремененных на тот момент переговорами министров. Рабочая обстановка не располагала к долгим диалогам, но каждый, кто проходил мимо, старался засвидетельствовать ей свое почтение и ввернуть пару комплиментов. Она ласково всем отвечала, по-восточному склоняя голову в знак признательности. Выслушивая очередного кавалера, девушка рассеянно повела взглядом и неожиданно встретилась глазами с Дракулой. Равнодушие сменилось неподдельным и нескрываемым интересом, она кокетливо улыбнулась. Граф давно отказался от первоначального впечатления, с тревогой наблюдая за преображением переводчицы и тем магическим влиянием, которое она оказывала на мужчин. «Хороша, — обеспокоенно подумал он, — с ней будет непросто».
Проигнорировать столь откровенный взгляд было нельзя, и дипломат ответил улыбкой, дольше положенного удерживая зрительный контакт. Дождавшись, когда девушка ненадолго останется одна, он подошел к ней, галантно поклонился и поцеловал руку.
— Госпожа Селин… сложно подобрать слова, чтобы выразить восхищение вами. Обычно дипломатическое общество целиком состоит из мужчин, но в этот раз нам невероятно повезло. Великий султан преподнес чудесный подарок, присылая такую красоту! Я безумно рад приветствовать вас на румынской земле, — граф не сводил с собеседницы восторженных глаз.
Девушка засмеялась и, не вынимая руки из ладони графа, ответила:
— Благодарю вас. Моя мать — австрийка с румынскими корнями, поэтому мое образование немного отличается от привычного и позволяет занимать небольшой пост при дворе султана. К тому же, мне давно хотелось посетить вашу страну и почтить родину моих далеких предков.
— Вот как? — удивился граф. — В таком случае осмелюсь предложить свои услуги и свое скромное общество. Если захотите прогуляться по Бухаресту, с удовольствием покажу вам наши достопримечательности.
— Весьма заманчивое предложение, — задумалась она, — надеюсь, у меня будет возможность им воспользоваться!
Вскоре собеседников прервал дворецкий, объявивший приглашение на королевскую трапезу, которую Константин радушно предложил разделить с послами, уставшими и проголодавшимися после долгого пути.
========== Глава 5. Расстановка фигур ==========
Вечер плавно перетекал в сумерки, дымчатой пеленой расползавшиеся по окраинам столицы. Дипломатическое подворье — комплекс из нескольких зданий, где обыкновенно размещали иностранных послов — постепенно затихало и готовилось ко сну. Окна главного корпуса, в котором поселилась османская делегация, были распахнуты, пропуская в комнаты вечернюю свежесть и прохладу. По внутреннему двору прохаживалась охрана; караульные только сменились и неспешно обходили подведомственную территорию. Начинали зажигать факелы.
Расположившись за письменным столом в глубине помещения, Амир аль Фарид неспешно водил пером по листу бумаги, покрывая его короткими записями и заметками. Возле входной двери мрачной тенью застыл Ибрагим — немой слуга посла, верный и безмерно преданный своему господину. На оттоманке возле темнеющего окна полулежала Селин. Равнодушно-сосредоточенный взгляд девушки не выражал никаких эмоций, она медленно перебирала жемчужные бусы, обвивавшие ее тонкие запястья. Закончив писать, посол откинулся на стуле и с любопытством взглянул на помощницу. В мирной тишине комнаты едва слышно потрескивали свечи, да сквозняк временами заносил с улицы обрывки разговоров стражи.
— На королевском приеме вы произвели фурор, — негромко произнес он. — Впрочем, как всегда. Вам удалось что-нибудь узнать или хотя бы наметить цели для дальнейшей работы?
Обернув украшение вокруг кисти руки, девушка посмотрела на посла:
— Помимо того, что уже раскопали наши осведомители? Пока совсем немного. Местные министры довольно болтливы, но зерна в их словах тесно переплетаются с сорняками. Понадобится время, чтобы все распутать. Относительно целей — есть пара претендентов, но мне нужно больше информации.
— Завтра вы получите сведения обо всех, кого назовете. Однако настоятельно советую долго с ними не тянуть: не забывайте про военные чины. На ближайшей неофициальной встрече у вас появится прекрасная возможность познакомиться с некоторыми из генералов.
— Военные… — протянула Селин и усмехнулась, — боевые псы, не видящие дальше своих конюшен и казарм! Почитающие грубость и прямолинейность важнейшими мужскими качествами… Порой лишь блеск эполет напоминает о том, что они принадлежат к высшему обществу.
— Предпочитаете утонченных дипломатов? — османский сановник поднялся из-за стола и подошел к оттоманке. В руке он держал бокал с белым вином, который протянул собеседнице.
— Почему бы и нет? — деланно удивилась Селин, принимая напиток. — Я все-таки женщина.
— Хм… — Амир присел на край дивана, — кто же из них привлек ваше внимание? Глава корпуса, что весьма хорош собой, хотя и немолод? Юный секретарь-атташе или некий Дракула? Мне показалось, последний вас особенно заинтересовал.
Девушка медленно выпила бокал до дна, облизнулась и только потом ответила:
— Напрасно смеетесь, граф производит впечатление непростого человека. Столь высокая должность в его возрасте… замешана либо влиятельная любовница, либо чье-то покровительство, либо он действительно невероятно талантлив. Во всех трех случаях мне видятся неплохие перспективы.