— Красиво живет буржуазия! — Сашка подмигнул Карцову. Они-то знали, что на «Вышибале» завтракают позже, и Митька в лучшем случае мог довольствоваться сухарем. — Мить, а одеяло, под которым тешит тебя твоя матаня, ватное или пуховое?
— Пуховое, — уверенно сказал Митька, однако посмотрел на Сашку опасливо, ожидая очередного подвоха.
— А пододеяльник с кружевами?
— Точно!
— Между прочим, «ришелье» называется. Ты знаешь, кто такой был Ришелье?
— А хрен его знает! Француз какой-нибудь или испанец. Наверное, тоже баб любил.
— Ну и темен же ты, Савин!
— А мне твое образование ни к чему. Меня вот и без образования бабы любят, а ты с десятилеткой в девственницах ходишь. И жрешь одну тушенку. — Митька кивнул на стол.
— Хватит болтать! — прервал перепалку Карцов. — Садись, Дмитрий, ешь. Через сорок минут пойдем в Заячью губу, а потом еще надо засветло успеть в Длинную и в Узкую почту захватить и механика.
— Разве что про запас, — великодушно согласился Митька и подвинулся к столу. Сначала он ел как бы нехотя, но вскоре голод взял свое, и за какие-нибудь пять-шесть минут Митька уплел полную тарелку картошки. Ел он неопрятно и жадно, как бездомная собака, случайно утащившая кусок мяса.
Когда Митька полез в кастрюлю за добавкой, Сашка заметил:
— Аппетит у тебя флотский. Я бы после пельменей не смог больше ничего есть.
— А я ничего, и твою стряпню дорубаю, — добродушно ответил повеселевший от еды Митька.
Аппетит у него был действительно флотский. Впрочем, больше ничего флотского Карцов за рулевым не примечал. Митька был неповоротлив и ленив, дело знал плохо, рулевое устройство содержал в беспорядке. Карцов уже не раз жалел, что приютил Митьку. Да ведь куда его теперь денешь? Митька, пожалуй, на всех кораблях вспомогательного флота базы успел послужить, а нигде более трех месяцев не задерживался — списывали то за пьянку, то за прогул, то за нерасторопность.
Карцов взял его только из жалости — обидно, когда молодой парень на глазах у всех губит свою жизнь. Ивану Степановичу за двадцать девять лет службы не таких приходилось обламывать, но с Митькой сладить оказалось не просто. Вот уже полгода он на катере, а от старых привычек и старых дружков отказаться никак не может. И работает спустя рукава, без охоты, то и дело приходится напоминать, чтобы прибрал в рубке, зачехлил компас и сделал все прочее, входящее в его прямую обязанность.
Карцов и теперь напомнил:
— Проверь штуртросы.
— А я вчерась перед уходом проверял, были в полном порядке.
И тут врет да еще нахально смотрит в глаза. Вчера, как ошвартовались у причала, сиганул на берег, даже в кубрик не заглядывал. Что с ним делать?
Карцов махнул рукой и полез наверх.
На кораблях шла приборка, вахтенные и боцмана поторапливали матросов — скоро по распорядку дня завтрак, а уборка, видимо, затянулась, потому что за ночь снегу намело много.
Что-то и рыбацкие суденышки до сих пор толкутся в гавани, в это время они обычно уходят в море. «Похоже, не выпускают их». В море штормит, даже сюда заходит довольно крупная волна. На мачте сигнального поста висят черные шары штормового предупреждения. «Наверное, и нас не выпустят. Хотя до Заячьей губы ходу всего два часа, надо бы отвезти продукты, шторм можно переждать и там. Что касается механика, то ему ничего не сделается, если и покукует еще день-другой, а с почтой и вовсе нечего спешить, кому срочно, тот и телеграфом воспользуется».
На всякий случай Карцов все-таки решил сходить к дежурному по гавани, узнать насчет выхода. Тот сказал, что все выходы отменены, к вечеру ожидается в море до девяти баллов, а в заливе — до шести.
— Отдыхайте, — разрешил дежурный.
Но отдыхать некогда. Сашка давно предупредил, что в моторе надо притереть клапана, вот пусть и притирает. Митьке тоже работа найдется. Что касается самого Ивана Степановича, то дел у него всегда оказывалось по горло. Надо будет выписать накладную на шкиперское имущество; все сроки давно прошли, а его не выдают, потому что кто-то сказал вещевикам, что катер все равно пойдет на слом и нечего зря переводить добро. А на катере ни концов, ни краппов путных нет, да еще кой-какой инвентарь позарез нужен.
И на склад ГСМ надо сходить. Слава богу, хоть горючее пока дают безотказно, однако сегодня трудно будет достать бензовоз, потому что большие корабли запасаться будут, а для вспомогательного флота все делается в последнюю очередь, и тут уж ничего не попишешь…
К подъему флага торопились на корабли офицеры. Все они, за исключением молодых, пришедших прошлой осенью из училищ лейтенантов, хорошо знали Карцова и сейчас отдавали ему честь. Карцов смущенно козырял в ответ. Хотя ему и очень льстило такое внимание, но он и тут усматривал непорядок: во-первых, он не при форме, а во-вторых, по званию он — младший и должен отдавать честь первым.