— Если это в моих силах, мадам.
— Когда вы встречались с моим мужем?
— Не далее как… Минуту, мадам, дайте сообразить. Совершенно верно, позавчера, после обеда.
— И каково же ваше вознаграждение за вашу, так сказать, работу — информацию обо мне?
— Зачем так прямолинейно, мадам. Полковник слишком деликатный человек. Я понимаю, вы приехали сейчас в теннисный клуб, в этом нет ничего зазорного. Вы молоды, прекрасны, похожи на Марику Рокк, в этом тоже ничего плохого, разумеется.
— Полковник Грюнфельд рассчитывал, видимо, на большее? Так сколько же он предложил вам за информацию?
— Мадам, это слишком деликатный вопрос, в котором имеется некоторый элемент, о котором я предпочел бы…
— Хорошо. В таком случае информацию обо мне я буду давать вам сама.
— Это так неожиданно, мадам, что я не в состоянии так сразу…
— Именно сразу. Вот мой городской телефон, о нем никто не знает. В шесть часов вечера по нечетным числам я всегда там. Вы не знаете моего мужа, он последний скупердяй на свете. Я буду вознаграждать вас вдвое щедрее. Можете звать меня фрау Ирена. Сегодня я была в теннисном клубе, а вечером посетила театр Популяр — вы меня поняли?
— Спасибо, мадам, можете рассчитывать на меня.
Еще одна песенка о немецкой верности. Душеспасительное танго «Брызги шампанского», телефон 11-31-60, по нечетным числам, в шесть вечера. Молодая арийка жаждет острых впечатлений, впрочем, не такая уж молодая. Но жажда любовных приключений — особая жажда: она растет с возрастом. Чего доброго, эта фрау вознамерится вознаграждать меня натурой, недаром она так напирала на свою щедрость. Увы, я здесь чересчур наследил. Мерзкая работа. То и дело приходится подводить под монастырь заблудшие души. Молись за меня, Тереза.
Как я сразу не сообразил: «Энфант терибль» — это же два слова. Выхожу на связь. Попутно исследуем местные закоулки, авось пригодится. Вся беда, что у меня слишком мало времени. Я наследил торопливо и грязно. Через пять, само большее десять минут они увидят, что гонятся за пустым фургоном, и верный Курт начнет давать показания. Тогда котелок поднимет гвалт на весь город. Бедняга Курт, вряд ли он теперь попадет в отпуск.
Уехать бы в Арденны, к Антуану. Партизанские края, глухие леса. Отлежался бы, как медведь в берлоге. Ходил бы на саботажи, реквизиции.
Не для меня такая райская жизнь. Мне воевать в одиночку, без выстрелов. Я один против всех — и времени остается все меньше.
«Энфант терибль» — занятное местечко. Из старого подвала получилась идеальная ловушка для беглых неудачников. Но работа тут бойкая.
Второй стол от угла.
— Бонжур, мсье.
— Вы уже открылись?
— Нам ведь не разрешают работать поздно из-за комендантского часа. Поэтому открываемся раньше. Публика скоро начнет собираться.
— Вы не знаете Терезу?
— Какую, мсье?
— Шатенка и худышка. Довольно мила.
— Так это крошка Тереза. Она выступает в канкане и скоро должна прийти. Пригласить ее к вашему столику?
— Канкан! У нас в Марше и того нет.
— Простите, что вы сказали?
— Я говорю о разных городах. Я приехал из Марша, там живет моя бабушка Жюли.
— А в Шарлеруа вам не приходилось бывать?
— Там грязный воздух, я предпочитаю Антверпен.
— А я родился и вырос в Нювеле, мой кузен и сейчас живет там.
— С вами так приятно разговаривать. Так редко попадаются собеседники, которые понимают тебя с полуслова. Просто не верится и хочется повторить. Вы давно в Брюсселе?
— У меня был небольшой перерыв, я ездил в Лемберг.
— Это, кажется, недалеко от Гента?
— Не совсем, там рядом Тонгерен.
— Наконец-то! Салют из Новгорода, Виктор.
— Привет из Дудинки, Поль. Я давно ждал тебя, прямо заждался.
— Я спешил, но бег оказался с препятствиями. Мне необходимо срочно переправить товар. У вас тут как в ловушке. Имеется запасной выход?
— Через кухню на двор. Мы еще поговорим. Пришли посетители. Сейчас принесу ваш заказ, мсье.
Так вот где таилась иголка, которую я искал. Пришлось переворошить пол-Брюсселя. Недаром мне сразу показалось, что здесь пахнет сеном, но это были всего-навсего фиалки с соседнего столика.
Теперь я сам должен обернуться иголкой. Но где мне взять надежный стог сена — хотя бы на одну ночь? А завтра я передам бутылку Виктору, и пусть меня хватает котелок. Всего на одну ночь. Ну хоть не стог, хоть малый клок сена.
Интересно, как чувствует себя иголка в стогу сена? Умеренное сердцебиение, уверенность в завтрашнем дне и корма кругом, сколько хочешь. А главное — не надо прятаться дальше. Да и некуда.