— Я, скорее, получил их в награду за службу Генриху VII. И я вам клянусь, что заработал каждый гектар и деревню.
— Получили в награду и невесту, — сказала она немного резко.
Он наклонил голову:
— И это тоже, по милости Божьей и Генриха.
Прежнего владельца Брэсфорда, если ей не изменяет память, звали Мак-Коннелл. Будучи незаконнорожденным, Рэнд взял имя поместья в качестве своей фамилии, связав себя с землей, а не со своим отцом. Это был решительный поступок, который характеризовал его как человека.
— Я слышала, что награда, вероятнее всего, была дана за то, что вы нашли золотой венец, который был утерян Ричардом в кустах боярышника при Босворте. Ну и за то, что сохранили самообладание и отдали его лорду Стэнли, рекомендуя короновать Генриха на поле боя.
— Пожалуйста, не вздумайте говорить этого при матери короля. — Кривая улыбка промелькнула у него на лице. — Она верит, что это была идея ее мужа.
Мать Генриха, леди Маргарет, была замужем за лордом Стэнли, графом Дерби, как всем известно. Хотя она расположилась со своим двором в Вестминстерском дворце со своим сыном, живя отдельно от мужа по взаимному согласию, она все же защищала доброе имя Стэнли.
— Но это было причиной, не так ли? — настаивала Изабель.
— Такие вещи получают время от времени от королей в знак благодарности.
Его голос был ироничным, черты лица угрюмыми, почти грозными. Он не был глупцом и хорошо знал непостоянную природу королевских особ, которые могли забрать так же легко, как давали. Получить лакомый кусок в виде прекрасного поместья, которое ранее принадлежало предателю, было не так уж необычно. Недавняя кровопролитная война, названная каким-то трубадуром Войной Роз, продолжалась так долго, ее фракции менялись так часто, сопровождаясь взлетами и падениями тех, кто называл себя королем, что титулы и поместья переходили из рук в руки много раз. Человеку, сидящему на престоле сегодня, восхваляемому как лорд и одетому в бархат, подбитый горностаем, могла быть назначена встреча с палачом назавтра. Мало кому удалось умереть в своей постели.
Внезапно она заметила, что Брэсфорд, казалось, избегал ее взгляда, чувствовал себя почти неловко, поглаживая большим пальцем стебли тростника ее шины, как будто проверяя их на шероховатость. Ее охватило беспокойство, когда она подумала,
2 - Тоlко ро lubvi слышал ли он то, что она недавно сказала о нем. Прочистив горло, она сказала слегка смущенно:
— Если так получилось, что вы оказались достаточно близко, чтобы слышать разговор между мной и моим сводным братом...
Он остановил ее решительным жестом:
— Это не важно. Вы были правы. Я — никто.
— Вы были посвящены в рыцари Генрихом на поле боя, — ответила она с застенчивой честностью, покраснев до корней волос. — Это что-то значит.
— Так и есть. Тем не менее я всегда буду никем для таких людей, как ваш брат, которые были рождены в почете.
— Мой сводный брат, — пробормотала она, поправляя его.
— Ваш настоящий отец, первый муж вашей матери, был тоже графом. Следовательно, вы разделяете это право на титул по рождению. — Внезапно он посмотрел вверх, его глаза смотрели жестко, как полированные доспехи. — Вы всегда будете леди Изабель, за какого человека вы бы ни вышли замуж.
— Если мне от этого будет хоть какая-то польза. Но земли, которые вам дали, обеспечат достаточный доход, чтобы сохранить место при дворе, с которого вы можете получить больше почестей.
Он так решительно покачал головой, что свет от свечей проскользнул по блестящим черным прядям его волос голубыми и желтыми проблесками.
— Я всегда буду простым управляющим этого поместья, фермером в душе, бесполезным для двора Генриха и его интриг. Я хочу только жить в этом доме, возвышающемся над зеленой долиной. Останьтесь здесь со мной, и клянусь, что вы и ваши аристократические пальчики всегда будут в безопасности, в том числе и от вашего мужа.
Это было обещание, предназначенное для того, чтобы прогнать страх из ее сердца. И так бы и было, если бы Изабель рискнула поверить в него. Но она этого не сделала, так как прекрасно знала, что клятвы, данные женщинам, почти никогда не чтились так, как те, что связывали мужчин.
Высвободив свои пальцы из его руки, она поднялась:
— Пока что буду рада, если вы меня проводите вниз.
Если он и был разочарован, то не показал этого. Он легко встал на ноги и предложил свою руку. Вместе они спустились на свадебный пир.
Зал сверкал светом от фитилей, плавающих в больших плоских чашах, установленных на треногах. Двойной ряд столов на козлах вел к низкому деревянному помосту, на котором стоял высокий стол с огромной солонкой. Ниша за ним была обшита выбеленными деревянными панелями и разрисована аллегорическими сценами. Пара сундуков с серебряными тарелками располагались по обе стороны от большого каменного камина. Над ними висели яркие стяги, которые слегка колыхались в поднимающихся потоках теплого воздуха.