Те, кто так думал, возможно, недооценили Рэндалла Брэсфорда. Этот факт нельзя было игнорировать так же, как Изабель стоило усилий признать его. Благородная кровь текла в его венах, несмотря на его происхождение. Он бы не достиг того положения, которое занимал сейчас, если бы был глупым или неосмотрительным.
Сев и устроившись поудобнее, она отыскала мешочек с марципанами и завязала его, прежде чем засунуть под подушку. Она стряхнула лишнюю воду с занавески паланкина; воспользовалась подолом своей юбки, чтобы вытереть забрызганную руку; поправила вуаль, которая съехала с волос. Она все еще прятала выбившиеся завитки, когда услышала приближающийся стук копыт.
— Леди Изабель? Вы там в порядке?
Голос принадлежал виконту Хэнли. Он бы поднял шум, если бы она не ответила. Она отбросила занавеску в сторону, чтобы посмотреть вверх на него с вежливым недоумением:
— Как видите, сэр. Почему бы нет?
— Нет никаких причин. Я просто подумал... — Он остановился, его широкое лицо в шрамах стало неподходящего оттенка пунцового цвета. — Я имею в виду, что вас не было слышно.
— Я пыталась вздремнуть, если вам это важно знать. — Она скрестила пальцы, произнеся эту маленькую ложь. Это было лучше, чем что-то объяснять.
— Простите, миледи. Вам что-нибудь нужно?
Этот мужчина был победителем на рыцарских турнирах и временами хвастался этим. Старший сын графа, около трех лет назад он потерял все, когда его отец был лишен имущественных прав за измену при Ричарде III после того, как восстал в поддержку наследника Эдуарда IV — того молодого Эдуарда V, который исчез в Тауэре. Сейчас у него был лестный титул. Доход ему приносило пребывание на континенте, где он участвовал в турнирах, проводимых королями и знатью, получая выкуп с заложников, взятых после победы на поле. Хотя у него не было поместий, которые сделали бы его завидным мужем, он был настойчив в своих ухаживаниях, имея привычку поджидать Изабель в темных углах. Грейдон, хотя и был другом Хэнли, никогда не одобрял его ухаживания, поскольку не хотел уступать ее состояние мужу. В кои-то веки она была благодарна, так как это спасало ее от необходимости избавляться от него самой. Это также означало, что она могла позволить себе быть милосердной.
Это было до того, как Генрих решил, что ее надо выдать замуж.
— Пока нет, — ответила она таким приятным тоном, на который только была способна, — возможно, позднее.
— Да, миледи. Я буду ждать, пока вы не позовете.
Несомненно, будет, подумала она со вздохом, опуская занавеску. Однако она не попросит его, даже если бы и нуждалась. Она не попросит ничего ни у одного из мужчин.
Так они путешествовали на юг по направлению к Лондону, по старой северной дороге римлян через города и деревни, большие и маленькие, пока копыта их лошадей не застучали по Королевской улице. Эта оживленная улица, переполненная лошадьми и повозками, разносчиками товаров, нищими и пешим мелкопоместным дворянством, наконец привела их к древним воротам Вестминстера. Петляя по его узким зловонным улочкам, они достигли великого множества зданий и внутренних дворов из испещренного сажей камня, известных как Вестминстерский дворец.
ГЛАВА 4
Изабель едва хватило времени снять чепец и вуаль, прежде чем дверь ее комнаты, одной из многих предоставленных менее важным особам, живущим при дворе, распахнулась. Шквал юбок и летящих вуалей обозначил прибытие двух ее сестер, с которыми она делила это крошечное пространство, прежде чем уехала в свадебное путешествие, и будет делить снова в настоящее время. Первой вошла Кэтрин, на три года младше и известная всем как Кейт, по пятам за ней следовала самая младшая пятнадцатилетняя Маргарита. Смеясь, восклицая, они приветствовали ее пылкими объятьями и потоком вопросов, выражающих их беспокойство:
— Почему ты вернулась так быстро, дражайшая сестра? Не то чтобы мы не рады этому, поверь, но мы думали, что ты уехала на месяцы, даже годы.
— Что случилось? Самый преданный сторонник Генриха отказался от тебя? Ты убедила Грейдона вернуться назад?