— С вашим влиянием и под печатью ваших приказов можно найти капитана отряда, который тайно похитил француженку из Брэсфорда. Можно вызвать повитуху, которая принимала роды, и опросить ее. Можно установить личность владельца цитадели, где убили мадемуазель, чтобы он объяснил, как она поселилась там или, по крайней мере, почему она умерла в том месте, а не в каком-то другом.
— Вы предлагаете мне провернуть это, пока Генрих отсутствует в Вестминстере и занят этим бунтом.
Изабель покраснела:
— Я не имела в виду что-то такое... такое нечестное. Просто сейчас самое время.
— Как скажете, — сказала мать короля с пренебрежительным жестом, прежде чем снова отвернуться, позволяя взгляду остановиться на своей скамеечке для молитвы из черного дуба, покрытой бархатом, которая стояла в углу. Она понизила голос до шепота. — Но что если ответы окажутся... ошибочными?
— Осмелюсь думать, что они не окажутся таковыми, — ответила Изабель. — Но если и так, вы должны исправить это дело, ваша милость. Вы не можете быть той, кем вы являетесь, и с чистой совестью допустить, чтобы было иначе.
Повисла пауза. Где-то монотонно бубнили мужские голоса, которые были низкими и спокойными, но гудели со сдержанной силой. Залаяла собака. Куры закудахтали в тревоге, затем затихли. Изабель стояла так натянуто и прямо, что ее колени болели. Она начала раскачиваться, легкое движение, которое стало более заметным с каждой проходящей секундой.
— Нет, — наконец сказал леди Маргарет. — Генрих не может быть виновен, я отказываюсь верить в это. Также не могу этого принять и в отношении сэра Рэнда. Если... если что-то нужно сделать, это должно быть сделано в скором времени и в Вестминстере, поскольку там у меня есть доступ к печатям, и герольдам, и к ведомостям, в которых указано, кому платили, когда и за какую услугу. Мне придется оставить Елизавету.
Это было полное согласие, поняла Изабель. Она выиграла. Облегчение было такое сильное, что ее колени подогнулись, заставив ее резко прийти в себя:
— Мне жаль, но у королевы-супруги... есть еще несколько недель до срока, я полагаю?
— Так думают и все остальные, считая от даты ее свадьбы. Я не уверена. Но не важно. В отношении ее безопасности мы должны положиться на ее врача и тех, кто кружит вокруг нее, как осы вокруг созревшего фрукта.
— Я уверена, все будет хорошо. Ее Величество может быть... и не крепкого телосложения, но она и не слабая.
— Верно. — Леди Маргарет сделала глубокий вдох, позволяя воздуху выйти из ее легких в протяжном выдохе. — Мне потребуется помощь, чтобы сделать это дело в надлежащее время. Вы должны переехать в комнату рядом с моей и стать моим писцом для посланий, которые выйдут под моей личной печатью. Возможно, вместе мы сможем разрешить эту безумную ситуацию и сохранить жизни мужчин, которых мы любим.
Мать короля думала, что она любит Рэнда. Изабель открыла рот, чтобы опровергнуть это, но снова закрыла его. Позволяя этому предположению задержаться, она могла извлечь из него пользу. Подняв подбородок, она сказала:
— Если вы помните, ваша милость, комната, которую мы делили с Рэндом, располагалась рядом с королевскими апартаментами.
Леди Маргарет кивнула:
— Так и есть. Отлично. Тогда идите и собирайтесь. Мы выезжаем в Вестминстер, как только все будет приведено в порядок.
Изабель приняла ее разрешение уйти с глубоким реверансом. Через мгновение она уже вышла из комнаты, и за ней закрылась дверь. Она остановилась там, смотря в пустоту.
Она выиграла.
Уступка, которой она думала добиться, с трудом, но была сделана для нее.
Она должна была радоваться. Эйфория должна нести ее кровь, как мельница, по ее венам, заполняя ее сердце, готовое разорваться. Вместо этого она внезапно почувствовала себя уставшей, такой уставшей. И в голове бесконечно повторялся вопрос, который леди Маргарет прошептала Богу, с которым советовалась на своей скамеечке для молитвы:
«Что, если ответы, полученные в ходе их трибунала, действительно окажутся ошибочными?»
Приготовления к возвращению из Винчестера заняли вечность, или так казалось. Служанки бегали туда-сюда с кипами сложенного белья. Слуги мужского пола разбирали кровати, чтобы погрузить их, и паковали серебряные и золотые тарелки, чашки, тазы и кувшины. Лошади и мулы, повозки и тележки были пригнаны. Герольды были посланы вперед, чтобы объявить об их приезде в тавернах, где они могут остановиться. Споры между сопровождающими леди Маргарет о том, кто поедет и кто останется, разгорелись не на шутку.
Изабель ждала в лихорадке нетерпения. Она бы хотела поторопить слуг, заставив их двигаться быстрее. Она хотела сесть верхом и умчаться галопом так быстро, как она приехала. Ничто из этого не было в ее силах. Она не имела права приказывать слугам и не могла обидеть мать короля, оставив ее.