Я грустно улыбнулась.
— Ты правда думаешь, что Томас будет на этой вечеринке?
Джош уставился перед собой и, надув щеки, выдохнул. Потом принялся ковырять обивку переднего кресла.
— Надеюсь. Чтобы можно было надрать ему задницу.
Я озадаченно посмотрела на него.
— За то, что заставил нас волноваться, — пояснил он.
— Да, немного обидно.
Какое-то время мы смотрели друг на друга, и я осознала, что вглядываюсь в его зеленые глаза — добрые, честные, ничего не скрывающие зеленые глаза. Джош медленно расплылся в улыбке, и я вдруг улыбнулась в ответ. Потом его взгляд скользнул вниз и на долю секунды задержался на моих губах.
В этот миг мое сердце екнуло.
Екнуло. Из-за Джоша Холлиса.
Внезапно залившись краской, я быстро отвела глаза. Джош сделал то же самое. Томас. Я отправляюсь на эту вечеринку, чтобы увидеть Томаса. И, конечно же, Уиттакер решил появиться в эту самую минуту.
У меня голова шла кругом.
— Добрый вечер, Джош, — дружелюбно проговорил он. — Похоже, ты занял мое место.
У меня нервно свело живот, когда Джош посмотрел на меня. Я моргнула несколько раз.
— Увидимся позже? — сказал Джош и встал. Уиттакер, пропуская его, отступил назад.
— Да.
Уиттакер плюхнулся рядом со мной и обнял за плечи своей тяжелой рукой.
— Это будет потрясающий вечер.
— Да уж, — ответила я, теребя свою маскарадную маску и глядя на Джоша поверх кресел. Он как раз болтал с Гейджем и Дэшем и смеялся, словно ничего странного не произошло. — Определенно.
АЛЛЕЯ СЛАВЫ
К тому времени как мы сошли с поезда на Центральном вокзале Нью-Йорка, практически все в нашей компании уже были порядком пьяны. Поэтому я ничуть не удивилась, когда сзади ко мне подлетели Киран и Тейлор, подхватили меня под руки и, упиваясь абсолютной свободой, повели через главный зал. Наши голоса эхом отражались от высокого купольного потолка, пока мы неслись к выходу, стараясь не запутаться в подолах наших нарядов. Поверить не могу, я в Нью-Йорке — в самом центре известной вселенной. Но что еще круче — я здесь с этими людьми, в изысканном бальном платье, ловлю любопытные и восторженные взгляды окружающих.
Я чувствовала себя дебютанткой, знаменитостью, кем-то совершенно иным.
— Куда мы теперь? — спросила я, как только мы, три принцессы на высоких каблуках, неуклюже вывалились на тротуар.
Ребята, замыкавшие шествие, болтали громко и уверенно, не обращая внимания на то, кто их слышит или видит. По улицам проносились машины: лавировали в потоке, сигналили и резко тормозили. Бредущий вдоль обочины торговец с тележкой хот-догов проклинал всех подряд. За парой вымотанных мамаш неслась стайка детишек в костюмах Спайдермена и Братц. В нас влетели два огромных, орущих друг на друга мужика в черных кожаных куртках, отчего Роуз и Шайен отскочили в стороны. Всего пять секунд в городе, а я уже повидала столько шума и суеты, сколько не наблюдала за всю свою жизнь в Кротоне.
— Увидишь! — прощебетала Киран и потащила меня дальше по дороге.
Мимо проплыла, смерив нас взглядами, компания студентов из колледжа в изящных вампирских одеяниях и с белой пудрой на лицах. Высокий парень в костюме обезьяны держал за руку красивую девушку, одетую как Наоми Уоттс из «Кинг-Конга», и вел ее через улицу. Из окон такси кричали вурдалаки и гоблины, из люка в крыше лимузина высовывались четыре парня в женской одежде с огромными сиськами и орали во все горло.
— Обожаю Нью-Йорк на Хэллоуин, — сказала Ноэль и приложилась к фляжке. — Именно в это время выползают все психи.
Мы прошли несколько кварталов, пару раз повернули. От долгой ходьбы в ужасных туфлях Киран у меня начали ныть ноги. Я все недоумевала, почему эти до нелепости богатые детишки не наняли лимузин или хотя бы не поймали такси. Но чем дольше мы шли и чем больше ловили восхищенных взглядов прохожих, тем больше я понимала. Они хотели, чтобы люди видели их и восторгались. Вот для чего нужна была вся эта прогулка. Это их аллея славы.
Как бы больно мне ни было, я не возмущалась. Ведь так можно было посмотреть город. Я старалась сильно не таращиться, когда мы проплывали мимо шикарных бутиков и укрывшихся под навесами ресторанчиков. Изо всех сил пыталась не глазеть на залитые ярким светом окна в городских особняках: одни из них могли похвастать лишь белыми стенами и высокими потолками, а другие были забиты книжными стеллажами и старинным антиквариатом. Даже не дрогнула, когда мы миновали женщину с детской коляской, которая вполне могла быть Сарой Джессикой Паркер и остановиться, чтобы полюбоваться моим платьем. Я впитывала в себя всю атмосферу. Впитывала и запоминала, постоянно повторяя себе, что это мой мир. Мне не придется просыпаться. Все это происходит на самом деле. Со мной.
Мы вышли на широкую улицу, в центральной части которой тянулись зеленые островки с деревьями и кустами. Мимо нас прошествовала пара средних лет в вечерних нарядах — женщина в развевающейся шелковой юбке и огромных серьгах с бриллиантами и рубинами, сверкающими в свете фонарей. Я тайком, чтобы не сойти за деревенщину, бросила взгляд на табличку с названием улицы у меня над головой и улыбнулась. Мы были на Парк-авеню. Парк-авеню. Она действительно существует, и я, Рид Бреннан, сейчас здесь.
— Нам сюда! — сообщил нам Дэш, пересекая улицу.
Проходя мимо незаглушенного роллс-ройса, я старалась не пялиться на сидящего в нем водителя в форме. Пока мы с Киран и Тейлор шагали нога в ногу вслед за остальными, я бросала взгляды на каждый попадающийся нам вестибюль, где замечала изысканные мраморные полы, блестящие люстры и великолепные цветочные композиции. От увиденной роскоши я чуть не потеряла дар речи. Киран и Тейлор, напротив, наслаждались цокотом наших каблуков по асфальту — они настолько увлеклись всем происходящим, что мы чуть не прошли мимо остальных наших друзей, дружно остановившихся перед воротами из кованого железа. По всей видимости, мы пришли.
Дэш нажал на звонок, вмурованный в стену из серого камня, и через две секунды на пороге возник импозантный мужчина в зеленой форме швейцара с золотыми кисточками. Тот пренебрежительно окинул нас взглядом, словно мы для него — уличный сброд.
— Чем могу быть любезен? — прогнусавил мужчина.
Ноэль вышла вперед, практически оттолкнув Дэша в сторону. Швейцару оказалось ничто человеческое не чуждо — его явно потрясло возникшее перед ним великолепие. Взгляд его скользнул вниз к ложбинке на ее груди, где чуть выше посверкивал кулон Наследия.
Тонкие губы мужчины изогнулись в улыбке, он склонил голову.
— Добро пожаловать.
А после с многовековым скрипом отпер ворота. Дэш подтянул рукава и открыл взору пару запонок Наследия, служивших мужской версией пропуска. Мужчина ответил ему кивком головы. Уиттакер взял меня за руку, отделив от компании друзей, и на входе показал свои запонки. Швейцар глянул на мою грудь и кивнул — мою кожу начало покалывать от волнения. Я прошла. Мой пропуск сработал. Теперь пора приступать к делу.
ПРИВЕТСТВИЕ
— Просто невероятное место, — прошептала я Уиттакеру, когда мы протискивались сквозь толпу гостей. Он сильно сдавливал мою руку своей горячей потной ладонью. Мне очень хотелось остановиться и оглядеться по сторонам, но Уиттакер тянул меня вперед, торопясь незнамо куда.
— Быстрее. Нужно занять хорошие места для приветствия, — подгонял он меня.
Я держала у лица маску дрожащей свободной рукой, силясь рассмотреть хоть что-то в отблесках свечей. И с радостью опустила бы ее, но присутствующие и не думали снимать свои, а мне не хотелось, чтобы на меня пялились.
— Приветствия?
Уиттакер не ответил. В помещении было настолько темно, что я едва различала лица людей, к тому же часть обзора мне закрывали блестки. Если освещение здесь будет таким всю вечеринку, мне ни за что не отыскать Томаса. Тем более, если он, как и все гости, наденет маску. Оставалось лишь надеяться, что Томас решит выделиться. А такое, стоило отметить, вполне могло быть.