— Я бы хотел расспросить Грейс и Джой, если вы можете их на время отпустить?
Она пожала плечами,
— Расспрашивайте, если считаете нужным, но вы попусту теряете время.
— Ничего не поделаешь — такова процедура. Необходимо допросить всех, кто связан с преступлением.
Ноэль наклонила голову набок.
— Вы говорите как полицейский. Почему вы оттуда ушли?
Колби не шелохнулся, но ей почудилось, что он отдалился от нее.
— По ряду причин, — коротко ответил он.
На лице Ноэль отразились недоумение и досада. И еще легкая обида. Почему он не дал ей свой стандартный ответ? Почему каждое сказанное ей слово приобретало для него такое большое значение?
— Простите, — пробормотала Ноэль. — Мне не следовало задавать этого вопроса.
Он поднял руку.
— Перестаньте извиняться, Ноэль. Вы ни в чем не виноваты.
Ее взгляд стал ледяным.
— Мое извинение — просто дань вежливости.
Ноэль резко повернулась на каблуках и вернулась в торговый зал.
А он остался, мысленно осыпая себя проклятиями.
Через некоторое время Колби сидел за столом Ноэль в ее кабинете и расспрашивал Джой.
— Не выказывал ли кто-нибудь из твоих друзей необычного интереса к работе магазина?
С коротким смешком Джой небрежно поправила рукой волосы. Но как только она положила руку на колени, блестящая прядь ее белокурых волос вернулась на прежнее место.
— Салон Ноэль Дюрель — самый стильный магазин в городе. Мои друзья просто зеленеют от зависти, что я тут работаю. Если Ноэль расширит ассортимент и начнет торговать лучшими моделями джинсов, то она может запросто удвоить свой оборот. — Она лукаво посмотрела на него. — Кстати, Ноэль классно смотрится в джинсах.
Он непринужденно улыбнулся.
— Не сомневаюсь.
Колби редко встречал таких прямолинейных людей, как Джой. Ее попытка обратить его внимание на Ноэль была совершенно прозрачной. Она ведь не знала, что ее усилия совершенно излишни.
— Тебя кто-нибудь спрашивал, есть ли у тебя ключ от магазина?
— Нет.
— За последнее время ты видела, чтобы здесь слонялся кто-нибудь чужой? — терпеливо продолжал он задавать вопросы.
— Нет. Тут все очень милые, а покупательницы просто душки.
Он улыбнулся. Задавая Грейс эти же вопросы, Колби получил практически те же ответы. Только слова Грейс были тщательно продуманы, а Джой выпаливала вслух первое, что приходило ей в голову. Абсолютно бесхитростно.
— За последнее время ты хоть с кем-нибудь ссорилась?
— Не-а. Я со всеми дружу, и у меня нет постоянного парня. — В ее голубых глазах мелькнули искорки смеха. — Конечно, когда я буду в вашем возрасте, я, возможно, захочу остепениться.
Он усмехнулся.
— Ну, конечно. И еще начнешь подыскивать себе место на кладбище. Ну, хорошо, на сегодня хватит, но подумай хорошенько и, если вспомнишь что-нибудь необычное, что случилось за последние несколько недель, позвони мне.
— Обязательно. — Джой кокетливо улыбнулась. — Мне прислать к вам Ноэль?
Он заколебался.
— Да, пожалуйста, если у нее есть время. Откинувшись в кресле, он ждал прихода Ноэль, и пульс его бился учащенно. Всего нескольких часов знакомства оказалось достаточно для того, чтобы она заполнила все его мысли. Просто удивительно, если учесть, как мало он о ней знает.
Этот пробел Колби стремился немедленно ликвидировать, но здесь было два препятствия. Во-первых, ее оборонительные укрепления, направленные, похоже, исключительно против него, и, во-вторых, необходимость раскрыть ограбление. К сожалению, у него создалось впечатление, что первое представляло собой неизмеримо более сложную проблему.
В ее кабинете царил полный порядок. Все вещи дышали хорошим вкусом и элегантностью, подчеркивая индивидуальность своей хозяйки. Стол красного дерева в стиле королевы Анны, изящной формы телефонный аппарат, стилизованный под старину. В одном углу в хрустальной вазочке стояли ручки и карандаши. Раскрытый, переплетенный в кожу ежедневник лежал на другом углу. Он невольно заметил, что около нескольких чисел стояли мужские имена. В том числе сегодняшний день имел пометку: «Гарри. 19.30».
Мощная волна ревности, яростной и болезненной, окатила его. Колби не ожидал от себя подобной реакции. Он откинул голову на кожаную спинку кресла и на мгновение закрыл глаза, стремясь избавиться от этого чувства. Он не помнил, чтобы когда-либо раньше испытывал подобную ревность, и завладевшее им сейчас чувство не доставило удовольствия.
Ему было тридцать семь. В его жизни бывали женщины. Не раз ему казалось, что отношения с одной из них непременно перерастут в нечто серьезное. То, что этого до сих пор не случилось, не волновало его. Но сейчас его охватило беспокойство. Даже больше, чем беспокойство. Он был встревожен тем, что за считанные часы Ноэль приобрела над ним такую власть.