— Погубить человеческую жизнь? Ну уж нет! — возмутился Стивенс.
— Какая там жизнь, — защищался Прелл, — полтора месяца всего.
— Все равно! Человеческая жизнь — это самое ценное, — твердо изрек старый вояка. — М-м… А откуда у нее этот… этот «адресок»?
— Говорит, от подруги. На всякий пожарный взяла.
— Понятно… Скажите, у вас полная уверенность, что отец — вы?
— «Нет» легче всего сказать. Но если по чести, как мужчина мужчине, то да, полная.
— Тогда и надо поступать как полагается порядочному человеку, — строго сказал Стивенс. — Развлечься всякий не прочь, а вот платить за это не любим. Мы, мужчины, обязаны оберегать женщин, не давать их в обиду. Они нуждаются в нашей защите. На этом зиждется вся наша цивилизация. Дд-а… а мать этой девушки — она знает?
— Знает, — отмахнулся Прелл. — Она с ней первым делом поделилась.
— Вот как? — протянул Стивенс, не сводя глаз с Прелла. — Ну и что же мамаша?
— Она? Обеими руками за то, чтоб мы обженились. Говорит, из меня артист может выйти, кинозвезда.
— Что?!
Прелл пожал плечами.
— Говорит, раз я буду в этих поездках, у меня завяжутся нужные знакомства с голливудчиками. Даже расписывала, как можно сделать многосерийный фильм — я играю хозяина ранчо где-нибудь на Западе, в инвалидной коляске по поместью разъезжаю. Думает, что я сделаюсь вроде Хоплонга Кэссиди или Джона Уэйна.
— Ну и ну!
— Она малость не того, сэр. И вообще у нее тут мужчина есть в Люксоре, при штабе Второй. Она хочет переехать в город, к нему. Вот и рассчитывает: как сбагрит Деллу Мей с рук, так она — вольная птица.
— А муж на Новой Гвинее — он знает об этом?
— Вряд ли, сэр. Откуда?
— Может быть, дочь написала.
— Нет, не думаю.
Удивление в глазах полковника росло.
— Все равно ей, она такая.
— Догадываюсь. И вы общаетесь с этой женщиной? С мамашей, я имею в виду?
— Мало, сэр. Но иногда приходится.
Стивенс еще раз пристально поглядел на Прелла и вздохнул.
— Да, попал в переплет, парень, ничего не скажешь.
— Попал, сэр, чего тут сказать.
Сердито хмурясь, Стивенс уставился в стол, как будто стол и был виноват в случившемся, потом решительно вскинул голову.
— Если хотите знать мое мнение, скажу: надо жениться. Вы обязаны жениться, несмотря ни на что. Это ваш долг. Кроме того, как знать — может, она действительно любит вас.
— Орден она на мне любит, вот что, — угрюмо ответил Прелл.
— Все равно обязаны жениться. Ребенку нужно имя. — Полковник машинально рисовал какие-то фигуры на листе бумаги.
Так или иначе Прелл знал, что услышит именно это. Оно словно бы носилось в воздухе еще до того, как он пришел к полковнику. Может статься, он и пришел к Стивенсу как раз затем, чтобы услышать от него подтверждение.
— Если вы так считаете, я готов, сэр.
Полковник обвел фигурку размашистым кругом, потом еще двумя и отбросил карандаш.
— Да, именно так! Вы подали мне превосходную мысль. Я думаю, мы сумеем извлечь пользу из этого случая. Мы вас разрекламируем. — И Стивенс принялся излагать идею проведения в госпитале бракосочетания.
Даже сейчас, в Канзас-Сити, Прелл не знал, в какой мере эта идея повлияла на его окончательное решение жениться, хотя понимал, что повлияла. Кроме того, как сказал Стивенс, «если не подойдете друг другу, всегда можно получить развод. Зато у вашего сына будет имя». Так и сказал — сына. Хотя откуда он знал, что родится сын, одному богу известно. Делла Мей была уже на пятом месяце, но никто, даже врач, конечно, понятия не имел, кто будет — мальчик или девочка.
Пересиливая себя, Прелл снова встал с кровати и пошел к бару налить себе еще.
Часы на руке показывали десять тридцать. Скоро прекратят подавать ужин в номера, и если он сейчас же не сделает заказ, то придется обойтись осточертевшими сандвичами с индюшатиной.
Но есть ему не хотелось. Он взял стакан с неразбавленным бурбоном, присел на край кровати и не спеша выпил. Затем снова улегся и попытался погрузиться в сон, из которого его так бесцеремонно выхватил Стрейнджев звонок.
После свадьбы вся чувственность Деллы Мей как испарилась. То она устала, то болела спина, то тошнило. Напрасно Прелл доказывал, что за два дня, прошедших со дня свадьбы, никаких изменений в ее состоянии произойти не могло, — Делла Мей была неумолима. Стивенс преподнес им в качестве свадебного подарка номер в «Клэридже» на четыре дня, оплачиваемый из рекламного фонда гостиницы. Все это время Прелл почти не притрагивался к Делле Мей и получил в результате такое же удовольствие от медовой недели, как и в самом начале, когда она только появилась в их отделении и он был совсем плох.