Катринка откладывала свое возвращение в Штаты. Казалось, менее утомительным вести переговоры с. Адамом на расстоянии как минимум трех или шести тысяч миль. Ее адвокат постоянно вел с ними переговоры об окончательном урегулировании условий развода, которые Адам продолжал постоянно менять. Будучи проездом в Лондоне, Адам остановился в ее гостинице, не предупредив Катринку об этом заранее. От Жан-Клода она знала, что Адам порвал с Натали и встречается с какой-то актрисой. Затем Сабрина подтвердила это.
– Мне, в общем, нравится быть опять холостяком, – признался Адам, устраиваясь у нее в офисе на одном из диванов, обитых ситцем. Катринка заметила, что он пока еще не холостяк, так как не подписал бумаги о разводе.
– Зачем ты так спешишь? – спросил он. – Не хочешь ли ты сказать, что собираешься выйти замуж. Кто он?
Выражение его лица в этот момент ей не понравилось. Она поняла, что если бы действительно хотела выйти замуж, то он тянул бы с разводом вечно, только чтобы помешать ей. Адам никогда не хотел упускать того, что считал своим.
– Никого нет, – сказала она мягко. – Просто я хочу, чтобы ты побыстрее ушел из моей жизни.
Он, красивый и элегантный, в новом светло-сером костюме от Фисраванти, откинулся на спинку дивана и сказал, весело улыбаясь:
– Независимо от того, будет или не будет развод, этого никогда не произойдет. Тебе никогда не удастся вычеркнуть меня из своей жизни.
Катринка уезжала кататься на лыжах, как только удавалось выбраться. Однажды из любопытства она решила узнать, как идут дела в «Золотом роге», и в Кицбюэле встретила Франту и его жену Ингрид, сногсшибательную шведку, намного выше его ростом. Франта бросил автогонки и стал возглавлять команду водителей «Формула-3» и был вполне доволен тем, как все обернулось. В Сан-Морице Катринка обычно останавливалась либо в гостинице «Палас», либо у Киккардо и Дэйзи, которые часто проводили там выходные в течение всего сезона.
На второй неделе февраля Катринка и Дэйзи прилетели в Лондон, чтобы присутствовать на обеде в честь сорокалетия Карлоса Медины. Риккардо, который готовил большую ретроспективную выставку своих скульптур в Милане, отказался сопровождать их, и Дэйзи уступила.
– Там не будет недостатка в мужчинах, помяни мое слово, – сказала она Катринке. – Сэру Алексу потребуются одинокие женщины, если он хочет составить пары за обедом.
– Вокруг много нас таких, – сказала Катринка со смехом, – поэтому я не думаю, что у него будут проблемы.
– Ты не останешься одинокой ни минуты, стоит тебе только пожелать, – сказала Дэйзи сурово, – и ты это сама знаешь. Если ты хочешь знать мое мнение, то твой обет безбрачия и так уже слишком затянулся.
– Я пока еще не нашла того, кто бы мне понравился.
– А ты хочешь?
– Конечно, – сказала она.
Дэйзи вздохнула:
– Ну, к сожалению, я не думаю, что ты найдешь кого-нибудь подходящего на дне рождения Карлоса.
Но она ошиблась. Карлос и Алекс обосновались в большом доме на Холланд-парк. Хотя нельзя было назвать это столпотворением, но на обеде присутствовало тридцать шесть человек. Такого количества приглашенных Катринка не видела уже давно, и она не ожидала, что они будут столь разными, хотя и знала, что у сэра Алекса Холден-Уайта друзья были в самых различных слоях общества.
Карлос, чьи темные волосы слегка посеребрила седина, приветствовал Дэйзи и Катринку так, как будто они были члены королевской фамилии, впрочем, среди его гостей были принц Уэльсский с супругой.
– Ты выглядишь великолепно, – сказал он, с восторгом глядя на зачесанные наверх темные волосы Катринки, которые сохранили еще свой естественный цвет, на изящную фигуру, которая великолепно смотрелась в коротком платье от Кристиана Лакруа. – Ты выглядишь лучше, чем когда-либо раньше. – Он говорил это вполне искренне, затем обратился к Дэйзи, которая выглядела изящной и элегантной в зеленом шелковом платье от Валентино. – То же самое можно сказать и о тебе. Я слышал, что ты влюблена, и это, наверное, все объясняет. А ты что можешь сказать в свое оправдание? – вновь обратился он к Катринке. На его лице было написано явное любопытство, ему хотелось знать, был ли в ее жизни новый мужчина.