Ахматова
Не знаю, откуда берутся
Слова, заплетённые в стих, –
Что фокусник бросит на блюдце, –
Едва ли похоже на них!
И даже не гул, не бурчанье,
И даже не вздор и не сор,
Стихи тем верней, чем случайней
Наткнётся на них разговор –
Включится мгновенная память
И музыку взрежет трубой,
И мост над прошедшим протянет,
Над нынешним и над тобой,
А виденное впервые
Повторных потребует встреч,
Журчанья и шума травы и...
Иначе его не сберечь.
Возникнет театр. Тихо взвоет
Шёлк занавеса, тень – навзлёт,
Фонарь, чуть прикрытый листвою,
На сцену тебя призовёт,
Ведь нет ничего театральней,
Чем зелень вокруг фонаря,
Чтоб памятью ближней и дальней
Делился ты с залом не зря,
На сцене возникнет – (откуда?)
Всё то, что ты видел – (когда?)
И это подобие чуда
Вернёт хоть века, хоть года...
10 октября 2012
* * *
Прошлое – это как-то
случайно прочтённая книга –
Далеко, пунктирно и немо:
Оторваны титул и переплёт...
А что запомнилось ниоткуда – ярче, хоть бы и не было,
Подозрительно подробное – чаще выдумано, да вот...
Оно-то и возвращается,
С регулярностью карусельной кареты,
И если в скачке – какую-то мелочь – уронить под копыта коней,
Станет она дороже того, что было и нету:
Сами не выбираем, что окажется нам важней...
Над классическими воротами торчат барельефные рожи
То ли в картушах, то ли
Заполнив треугольный фронтон...
Это – ничьи портреты, но на кого-то похожи,
И рассказывают не меньше, чем лица
Из Веласкеса или с каких-то икон!
В музее «портрет неизвестного» позволяет, не обижая,
И жизнь его придумать, и не сказанные слова,
А известные – на то и известны, что каждому попугаю
Доступны, и тривиальны, навязли, как дважды два...
Конечно, соавтор художника, ты запросто переиначишь
Всякую биографию... Но мера есть и для нас:
Всё же тринадцатый подвиг Гераклу не присобачишь,
И не отправишь Суворова переходить Кавказ!
28 октября 2012
ПРОСТО ТАК....
Чертить что-то архимедное палочкой на песке,
Лопать козий сыр, попивать разведённое вино...
А лет через пятьсот вдруг придёт
Дикарь в железной кастрюле на дурацкой башке,
И вот уже многое немыслимо усложнено!
А настоящее всё из простых игрушек произошло, как ни странно:
Как поэмы – из мифов, и романы из притчей про дураков,
Даже электроника в конечном счёте – из рыбки, той деревянной,
Которая была первым компасом эллинских моряков.
Дикость вечно полна значительных ритуалов:
И спустя лет ещё... ну, скажем, опять пятьсот,
Каких только выкрутасов история не наизобретала:
Всякие пушки, да кринолины, все несчётные «сверх...» и «под...»...
А когда эта важность ритуального быта
Расхулиганившимся Возрожденьем потеснена была,
Она подарила на прощанье нам растресканное корыто:
Вернуться к античности Европа так ведь и не смогла!
Настоящую Элладу мы ощущаем в почти музыкальном желанье
Сыр и маслины жевать, пить вино, топать куда-то сквозь курчавый пейзаж...
Это легко удаётся, если оставить за бортом вниманья
Все солидные сочиненья, прежде, чем их нащупает карандаш...
Вот морковка для ослика святого Мàртина, – это достойно!
Или – когда Пан, из озёрного тростника смастерил свирель...
Настоящая история – не интриги, да войны,
А смена сказки сказкой –
Неожиданный результат, а не цель!
25 ноября 2012
ВРУБЕЛЬ
Демон в павлиньих перьях,
Мазок нарочито грубый
(Навязчивая идея
Диктовала размах картин)...
Бесконечные повторенья –
Для меня это всё же не Врубель,
Та девчонка в сирени – тоже:
Пять лепестков, быть может,
Никогда ей и не найти!
И в том, как мы прошлое видим,
Что-то вечно меняется... Даже
До полной неузнаваемости!
Но наверное, так и надо?
И чёрно-белыми кажутся
Все древнейшие персонажи
До самого появленья
Живописных богов Эллады.