Он собрался достать ее, но тут же отдернул руку. Нехорошо, если его рука окажется так близко от ее груди. Брет ощутил покалывание в кончиках пальцев.
— Ненавижу их! — Джози вынула расческу из кармана его куртки.
— Расчески?
— Волосы. Если ты заметил, они у меня довольно густые.
— И непослушные.
— Спасибо, что сказал мне. — Она поморщилась и воткнула расческу в волосы. — Еще один урок: «если ты не можешь сделать женщине комплимент по поводу ее волос, держи рот на замке».
Он посмотрел на ее пышную гриву, в которой торчала расческа, и скрипнул зубами.
— Позволь мне.
— Спасибо. Не надо.
— Но почему? Я буду расчесывать тебе волосы, а ты — учить меня, как читать мысли. — Брет схватил расческу и встал позади нее.
— Не сделай мне больно.
— Не волнуйся! Когда моя сестра была маленькой, я всегда расчесывал ей волосы. — Брет брал прядь за прядью и вычесывал из них грязь. — Не больно?
— Ничуть. Продолжай. — Джози склонила голову набок.
— Это означает «перестань»?
— Да. Перестань валять дурака и расчесывай волосы. Мне очень приятно, — промурлыкала Джози.
Спустя десять минут ее волнистые кудри обрели обычный вид. Золотистые пряди сверкали, как будто в них вплели солнечные лучи. Брет никак не мог остановиться. Звуки, которые издавала Джо, отнюдь не способствовали этому. Ему было приятно, что он доставляет ей удовольствие. Пропуская гладкие локоны между пальцев, Брет удивлялся их мягкости.
— Если я скажу «Перестань расчесывать мне волосы», что я буду иметь в виду? — спросила она.
— Чтобы я продолжал?
— Молодец! Если я скажу «Мне нравится играть в кегли одной», я буду намекать…
— …на то, чтобы я пошел с тобой.
— Хмм. Ты неплохо соображаешь, — похвалила Джози. — Не верь, если тебя будут в этом разубеждать.
— Но все же остается одна серьезная проблема: я не могу сказать Симон, что я чувствую.
— Немного тренировки… и у тебя получится… — Голос Джози становился все тише и тише.
Брет испугался, что через минуту его наставница погрузится в глубокий сон. Кажется, это превращается в привычку. Он оставил волосы Джози в покое и сел рядом с ней.
— Что? — Ее глаза раскрылись.
— Я хочу тренироваться.
— Хорошо. — Она вздохнула. — Представь, что я Симон.
Брет взял ее за руку и заметил, что она дрожит.
— Тебе холодно.
— Вовсе нет. Не увиливай. Скажи, какие чувства ты испытываешь к Симон, что тебе в ней нравится.
Брет прокашлялся.
— Я думаю, что ты классная, умная и сексуальная. Ты безупречно одеваешься, знаешь, что сказать в любой ситуации, ты веришь, что я смогу организовать свое дело, ты…
— Достаточно!
— Почему? — Он выпустил ее руку.
— Что ты думаешь о ней как о человеке? Ну, ты же понимаешь, что я имею в виду: вызывает ли она у тебя улыбку, безоговорочно ли ты ее принимаешь? Что-то в этом роде.
— Сентиментальная чушь! — буркнул Брет.
— Не трусь, друг! С виду мы неприступные, но душа у нас добрая.
— Не могу, — в отчаянии сказал он. — Ты будешь смеяться надо мной.
— Нет, не буду, — успокоила его Джози. — Начинай!
— Черт! — Брет потянулся к ней, и Джози машинально подала ему руку. — Мне нравится, как ты… — комок в горле мешал ему говорить, — смеешься над моими розыгрышами, заботишься обо мне, когда я болею, поднимаешь мне настроение, когда я не в духе.
Заставляешь меня громко смеяться, принимаешь меня таким, какой я есть, даешь мне завершенность, ремонтируешь мне трубы. Что за черт?
— Она делает все это?
— Кто?
— Симон.
Это имя ничего ему не говорит. Трогательные янтарные глаза вопросительно смотрят на него, не давая думать.
— Верно. Симон, — произнес Брет, не зная, что сказать.
Джози перевела взгляд на костер.
— Нужно добавить что-нибудь еще? — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в глаза.
— Нет… Ты сказал достаточно.
— Ну и как? — В ожидании ответа у Брета колотилось сердце.
— Мне кажется, ты сказал все… если, конечно, не хочешь… поцеловать ее. — Кончиком языка она провела по нижней губе.
Сердце Брета глухо забилось. Тренировка. Это просто тренировка. Он учится выбирать подходящий момент. Он превращается в идеального мужчину, чтобы завлечь идеальную женщину и повести ее к алтарю.
Брет наклонился и поцеловал Джози. Ее мягкие губы раскрылись для него, и он почувствовал слабый запах зефира.
Что это? К ним галопом скачет Джей Би или у него так бьется сердце? Целуя Симон, он никогда не испытывал ничего подобного. Симон? Нет! Он целует не Симон. Он целует…
— Ммм… — простонала Джози, прильнув к нему.
Она уютно приникла к Брету, и он крепче прижал ее к себе. Ее запах щекотал ноздри; сладостный аромат манил его. Где-то в подсознании голос разума пытался совладать с разбушевавшимися гормонами. Но он затих, побежденный невыносимым томлением сердца, бившимся для женщины, которую он сжимал в своих объятиях.
Пальцы Джози, вцепившиеся в его рубашку, впились ему в грудь. Оказавшись на коленях у Брета, она почувствовала, как неоспоримое свидетельство его желания упирается ей в бедро. Каждая клеточка его тела стремилась к ней, к женщине его мечты, женщине, которую он ждал всю жизнь, к… Джози.
Нет! Брет прервал поцелуй. Мысли у него путались, тело болело в местах, которые он бы не осмелился назвать. Джози медленно открыла глаза, глядя на него доверчиво и призывно. Затем она вернулась к действительности, и выражение ее лица изменилось. Она отдернула руки от груди Брета, словно ее ударило током.
— Хорошо, хорошо. Замечательный поцелуй. — Джози вскочила. — Сегодня ты все делал правильно. Пять с плюсом. — Она провела рукой по волосам, и Брету захотелось еще раз дотронуться до них.
— Джози, я…
— Ты видел где-нибудь мою бандану? Помню, что брала ее с собой. — Схватив куртку со скамьи, она стала рыться в карманах. — Ты меня даже удивил. Кажется, я даю неплохие уроки.
Джози натянула на голову ярко-красную повязку. Брету захотелось сорвать ее: ему нравятся ее непокорные, свободно разметавшиеся по плечам волосы.
— Да, я думаю, мне следует поместить объявление в «Геральд»: «Даю уроки любви. Опытная наставница поделится секретами нежной страсти». Быстро сложив в рюкзак конфеты, еду и салфетки, она застегнула молнию.
— Что ты делаешь? — спросил Брет.
— Укладываюсь. Мы закончили. Ты усвоил урок. Сегодня мы прошли очень много, а ведь даже не планировали заниматься этим — я имею в виду уроки. — Джози глубоко вздохнула и осмотрелась. — Какой великолепный день! Давай еще покатаемся верхом. Ты ориентируешься в этих лесах?
— А как же твое бедро и щиколотка? — взволнованно спросил Брет.
— Разве ты забыл, что я крепкая?
Брет помнил не только это. Джо любила мужчину, потеряла его и больше никогда не полюбит. Она заслуживает лучшего.
— Мы же не пообедали!
— Ты что, шутишь? Кусочка зефира мне хватит на шесть часов. Калории. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Нет. Он не имеет ни малейшего представления, о чем она тарахтит. Ему не так легко прийти в себя.
— Свежий воздух, запах конского навоза и сырых листьев! — не унималась Джози. — Замечательный день! — Прихрамывая, она направилась к лошадям.
— Тебе помочь? — неуверенно предложил Брет, оставаясь на месте.
— Нет, спасибо. Всего лишь легкое растяжение, — проговорила Джози, ковыляя к своей лошади. — Потуши, пожалуйста, огонь.
Потуши огонь?! Как, черт подери, потушить его, если пламя пожирает Брета изнутри?
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Это была самая долгая поездка на машине в его жизни. Джози болтала о погоде до тех пор, пока Брет наконец не включил радио, давая понять, что не хочет разговаривать. Черт! Ему нужно подумать.
Прошло уже полчаса, а он так и не понял, какие чувства мучают его. Ничего подобного он не испытывал ни с одной женщиной. То была мощная духовная связь между двумя одинокими людьми.