Дальше было тяжело. На то, чтобы подняться по реке, ушло целых три дня. Во время первой ночевки я спала урывками, опасаясь, что нас отнесет не к тому берегу, и кое-как грелась под плащом. На вторую ночь мне стало в достаточной степени все равно, чтобы я забралась под бок к Торину, у которого, наверное, температура была, как у кошки. В третью ночь не спал никто. Гномы вглядывались в очертания Горы, а я грелась в крепких объятиях Короля (нынче — буквально «под Горой»).
У подножия Горы царило унылое запустение, от постоянного лицезрения камней и серого пейзажа у меня портился аппетит. Редкая трава выглядела пожухлой, несмотря на то, что заморозков еще не было. Торин отправил целый отряд из Балина, Бильбо, Фили и Кили на разведку на юг, к Главным Воротам. Именно там когда-то располагался город Дейл, но мне на него не дали посмотреть, и я была вынуждена торчать в импровизированном лагере.
Разведчики вернулись, и мы без особого энтузиазма перекусили. Бильбо жевал бутерброд с ветчиной так, будто ему подсунули мерзкую лягушку, а многие обошлись и вовсе половиной порции. Запихав в себя еду, я посмотрела на выбитые в Горе ступени. Они уходили далеко наверх, и на то, чтобы оказаться на площадке у потайной двери, должен был уйти не один час.
Не боясь высоты, я все же не хотела сверзиться черт знает откуда, а ступени, разумеется, были лишены всяких перил. Наверное, это дополнительно отпугивало незваных гостей. Это — ну и огнедышащий дракон.
Мы начали подниматься, бряцая котелками в рюкзаках, когда долина под Горой была однообразно серой, а вторую половину пути проделали уже под яркими лучами солнца. Почему-то я ползла второй, между Бильбо и Торином, а не как обычно ошивалась где-то в самом конце отряда.
Добравшись до пологой местности, я села на камни, чтобы отдышаться. Торопиться было некуда, и какое-то время я очень жестоко наблюдала со стороны, как гномы исследовали каменный выступ. Никакой двери там не было и в помине.
— Последний луч, который укажет вам путь в глубины забытых чертогов, вы ждете не от того светила, — протянула я, когда нервозность гномов практически достигла своего предела и они стали умолять дверь открыться. — То, что растет и стареет, коснется камня, и тогда только увидите вы скважину.
— Ниэнор! Я догадался! — воскликнул Бильбо. На его месте я бы не повышала голос, когда поблизости спало древнее чудовище. — Это луна? Нам всего-то и нужно, что подождать, пока лунный свет достигнет стены?
Я загадочно промолчала.
Отряд развел костер, и пока выдалась передышка, я прошептала Бильбо на ухо: «Если тебя отправят одного, до последнего говори, что гномов здесь нет. И помни про Кольцо, оно выручит тебя». Все же, хоть я и уверила своих спутников, что биться головой в каменную стену — занятие неблагодарное, они не расслаблялись.
Впрочем, и мне было не до ковыряний в носу: я следила за Торином в надежде, что не увижу, как его выражение лица изменится.
Когда послышался громкий стук, я от неожиданности чуть не навернулась с камня — ну, конечно же, я выбрала именно тот валун, о который предсказанный дрозд решил расколоть панцирь пойманной улитки. Гномы всполошились, затушили костер и замерли. Дрозд продолжил свое занятие.
И тут облака, скрывавшие луну, разошлись. Дрозд неожиданно громко затрещал, и под его треск белый луч упал на стену. Стало видно небольшое отверстие, служившее, должно быть, замочной скважиной.
— Ключ!
Торин снял с груди цепочку с ключом, вставил его в отверстие. Остальные гномы и мы с Бильбо столпились около двери, вытягивая шеи, чтобы все рассмотреть. Торин провернул ключ, надавил обеими руками на камень. Дверь поддалась.
— Эребор, — пробормотал Торин, глядя в кромешную темноту открывшегося тоннеля.
Я обняла его за руку и зажмурилась. Пожалуйста, кто бы ни наблюдал за нами, пусть он сделает так, чтобы проклятие сокровищ Горы исчезло!
Комментарий к Глава пятнадцатая. Под Горой
Автор приносит свои стремящиеся к бесконечности извинения. В учебе выдался перерыв, и автор все-таки выжил.
========== Глава шестнадцатая. На золотых полях ==========
Мы долго стояли на пороге, и я, помня про встречу Бильбо со Смогом, разрушение Озерного города и сумасшествие Торина, не хотела делать первый шаг внутрь. Почему-то боязнь или благоговение охватило гномов с таким же успехом, что и меня — обреченность, поэтому Бильбо раздраженно сказал:
— Чтобы отвязаться, я готов заглянуть туда разок. Вы же этого и хотите, достопочтенные гномы? Вы ждете, чтобы я вошел в потайную дверь? Пожалуй, я не откажусь, но… кто-нибудь составит мне компанию?
Все молчали. Даже Торин, который должен был ответить хоть что-нибудь, изображал статую с непроницаемым выражением лица. Кили и Фили жались у входа так, словно почти были готовы зайти в Эребор — но, думаю, это было исключительно из-за красивых историй из их детства про истинную Родину.
— Я… я могу пойти, — тогда зачем-то произнесла я. — Если больше никто не хочет.
— Нет, — отрезал Торин.
Его лицо все-таки изменилось, и я вздрогнула оттого, как он дернул меня назад за руку. Может быть, Торин и был прав, что мне негоже было соваться в логово живого дракона, но оставлять хоббита одного… Тем более, того хоббита, который держал ладонь в кармане и вызывающе смотрел на весь отряд.
Тогда Бильбо подошло бы воскликнуть: «Никто на вас и не рассчитывал, господа!» — и скрыться в темноте коридора.
— Я пойду с тобой, дорогой мистер Бэггинс, — вызвался Балин. — В худшем случае ведь должен же будет кто-то позвать на помощь.
Бильбо на секунду пресно улыбнулся, явно воодушевленный словами о помощи. На меня он совершенно не обращал внимания, и только перед тем, как они с Балином оказались вне поля зрения, задорно подмигнул.
От этого же задора не осталось и следа, когда они вернулись. Бильбо держал чашу с двумя ручками, и гномы стали передавать ее друг другу. Они шептались, Кили и Фили восхищенно охали, а я помогла мистеру Бэггинсу лечь на траву. Сердце у него тогда колотилось так, что я чувствовала чертовски быстрый пульс через его пальцы и даже новенькую одежду.
Мы провели буквально несколько минут рядом с дверью, а Бильбо, наверное, едва успел отдышаться, как послышался глухой раскат грома. Гномы засуетились, подложили в щель камень и прикрыли дверь, как будто надеясь, что грохот затихнет. Ничего уже не могло затихнуть — и я сглотнула ставшую вязкой слюну.
Смог вылетел из Главных Ворот, а отряд постарался слиться с каменной стеной, чтобы не быть испепеленными разъяренным драконом. Долго так прятаться было нельзя, и Бильбо шепотом предложил всем войти внутрь Горы.
Втянули мешки с провизией и, оказавшись в тоннеле с гладкими стенами и ровным полом, стали закрывать дверь. Из-за Горы появился Смог. У него за спиной разразилась настоящая гроза, и алые всполохи раскрасили серое небо. Дракон выдохнул пламя — оно в мгновение ока сожгло траву перед потайным входом и чуть не спалило нас самих.
Я отшатнулась, жмурясь и щупая брови в надежде, что те не пострадали от жара: было бы ужасно неловко застрять в Эреборе и понять, что твои брови выпали. Или что твой нос обуглился. Не удержавшись на ногах, я плюхнулась на пол. Бильбо как-то неловко осел рядом со мной, и я увидела, как дрожала его рука, вытащенная из кармана.
Драконий рев, который то приближался, то отдалялся, окончательно перестал быть слышим только под утро. Это означало, что Смог вернулся в свое логово — лежать на сокровищах и поджидать недалеких путников, которые вздумают еще чего-нибудь у него своровать.
Почему-то гномам пришло в голову обвинять в пробуждении дракона мистера Бэггинса и треклятую чашу. Чего именно тогда они хотели от хоббита, я не представляла: мечтали, чтобы он за один раз вынес из Горы все сокровища, или наивно продолжали думать, что Смог окочурился от скуки и одиночества?
Я посмотрела на Торина, который без особого желания принимал участие в споре и куда внимательнее изучал пол и собственные сапоги. Его, кажется, уже не волновало брюзжание и поиск виноватых, и я цокнула языком. Несмотря на то, что гномы в отряде были далеко не трусливы, они отчего-то никогда особенно не отмечали помощь Бильбо в затруднительные моменты путешествия, когда сами ничего не могли поделать.