Борьба Кинг за женское равноправие в теннисе развивалась у меня на глазах. В 1968-69 году американки Кинг, Энн Джонс, Казалс и Френки Дюр были первыми теннисистами, которые отправились на гастроли в составе так называемого цирка Крамера, собравшего самых разных спортсменов. Но Крамер, по-моему, женоненавистник, жизни им не давал. Тогда Кинг решила поменять систему всего женского тенниса. Она встретилась с женой крупного промышленника Хелдмана, директора турнира "Ю.С. опен", и Гледис Хелдман, издатель журнала "Уорлд теннис", через мужа вышла на "Филип Моррис", крупнейшую табачную компанию, с которой четверка теннисисток подписала долларовый контракт, чтобы юридически оформить сделку. То есть каждый игрок получил один доллар вознаграждения, а фирма "Филип Моррис" взялась финансировать турниры женского тенниса. Таким образом, они начали проходить отдельно от мужского. На организацию суверенного женского тенниса пошли энергия Кинг, ее знание рынка тенниса, ее огромные организаторские способности. Сквозь множество проблем и препятствий Кинг добилась, чтобы Международная федерация тенниса признала новый союз. Теперь этот союз - WTA (ассоциация женского тенниса) не только защищает права спортсменок, но и сам способен платить призы и организовывать турниры. WTA, огромная организация с приличным бюджетом, своему рождению обязан упорству и трудолюбию Билли-Джин Кинг.
Создание женской ассоциации под эгидой "Вирджинии слимз" (на какое-то время финансирование турниров взяла на себя парфюмерная фирма "Эвон") Кинг показалось мало. Она решила организовать новые соревнования. Кинг всегда привлекал дух команд-ной борьбы. Поэтому она с мужем Ларри, невзирая на материальные потери (любые идеи стоят денег, а чем они грандиознее, тем дороже), придумала такой турнир: одна одиночная встреча женская, одна мужская, одна мужская парная, одна женская парная и смешанная комбинация. Билли-Джин и Ларри назвали его "Уорлд тим-теннис". Каждый матч проходит всего в один сет, и побеждает та команда, которая набрала больше очков, причем считались они по геймам. Соревнования получились очень зрелищными и азартными. В 1976 году Кинг привезла американскую команду в Москву, что вызвало необыкновенный бум. Заодно она не забыла прислать к турниру и ковер искусственного корта. Попасть во Дворец спорта Лужники было просто невозможно. Синтетический корт постелили прямо на лед (во Дворце спорта проходил чемпионат страны по хоккею), но, как выяснилось, в нем остались выемки, и мяч, ударившись в эту точку, уже не поднимался. Если бы не первый приезд в СССР "Уорлд тим-тенниса", Кинг убила бы любого, кто попался бы ей под руку за такую площадку.
Накануне матча у меня разыгрался радикулит, и мне было сказано, что на три месяца я должна забыть о теннисе. Яков Михайлович Коц, врач из физкультурного диспансера, поставил за три дня меня на ноги. Но за пару дней до соревнований опять приступ. Мне вкололи такое количество витамина В12, что, казалось, я в состоянии перевернуть танк. Возможно, за три дня я получила норму трех месяцев, но зато чувствовала себя перед игрой прекрасно. Когда я вышла на корт (а еще вчера Витя на руках носил меня по квартире), мои "доброжелатели" оказались неприятно удивлены. Им говорили, что Морозова не двига-ется.
Я вела во встрече с Кинг 5:2, но проиграла сет. В решающем гейме веду 30:15... и меня зажимают наши же судьи! Я бью и попадаю в угол площадки, Кинг на всякий случай становится в позу: судья, впервые видя знаменитость такого масштаба, тут же объявляет: "Аут!" Вместо того чтобы получить двойной матч-бол, счет сравнивается - 30:30. Я задыхаюсь от несправедливости и, естественно, теряю всякий контроль над игрой. После матча Кинг шепнула: "Оля, у вас замечательные судьи! - и пожала мне руку. - Я таких ни в одной стране не видела". Через полчаса, уже в раздевалке, Кинг мне сказала: "Играю и думаю: "Я, Кинг, неоднократная чемпионка Уимблдона, первый раз в России... и проигрываю. Неважно, что тебе. Проигрываю! На такую роскошь я не имела права". После седьмого гейма и я почувствовала, что она не уступит. Кинг заиграла феноменально. Мысль и характер в ней нерасторжимы.
Кинг сделала женскому теннису сумасшедшую рекламу, сыграв матч с Боби Рисом, великим теннисистом, но яростным женоненавистником. Маргарет Корт перед матчем он подарил соски и пеленки, давая понять, что заниматься ей надо не теннисом, а материнством, после чего Маргарет вообще не смогла с ним играть. Тогда он заявил: "Маргарет Корт хотя и чемпионка Уимблдона, но справиться с 55-летним Бобом не может, я вызываю Кинг". Они встретились в Хьюстоне на стадионе, куда пришло тридцать тысяч зрителей, а телевидение, транслируя матч по всему миру, собрало многомиллионную аудиторию. Боб и Билли-Джин играли пятисетовый матч. Кинг так "пахала", что, когда кончился матч, ее унесли на кресле, встать она не могла. Перед матчем Боб подарил ей букетик, она же ему вручила глиняную свинью. Кинг выиграла у Боба, довоенного чемпиона Уимблдона, подняв престиж женского тенниса. Может быть, этот результат был "спланирован", думаю я сейчас? Может быть, спонсоры специально устроили грандиозный шум на весь мир, приписав женоненавистничество несчастному Бобу Рису. Я не видела матча, но помню, что каждая женщина страстно желала победы Кинг.
Боб Рис - игрок в высшем понятии этого слова. Однажды Боб заключил пари с приятелем: "Если хочешь, можем поспорить на тысячу, я стану чемпионом Уимблдона". Боб входил в десятку мира, так что пари не казалось авантюрным. "Но я выиграю и одиночку, и пару", - добавил Боб. "Ставлю пять, ты этого сделать не сможешь". - "А если микст, пару и одиночку?" - "Ставлю десять против одной". Боб выиграл и пару, и микст, и одиночку.
Ньюкомб рассказывал, что перед финалом Уимблдона к нему во время разминки подошел человек и предложил сыграть на деньги, более того, заявив, что надеется победить. И это перед тем, как Ньюкомбу надо доказать, что он лучший в мире! Нахал был Ньюкомбу неизвестен. Боб, а это был он, уже находился в том возрасте, который принято называть ветеран-ским. Незнакомец начинает Ньюкомба заводить, они приступают к игре, и, уже проигрывая, Ньюкомб вспоминает, что ему предстоит через несколько часов финал Уимблдона.
Мне Боб предлагал сыграть в Москве и согласен был заключить пари на рубли. Надо сказать, что Боб всегда был в хорошей спортивной форме, к тому же женский теннис нельзя сравнивать с мужским. Разговоры о том, что Мартина Навратилова в расцвете сил могла бы обыграть, например, молодого Чеснокова, смешны и нелепы. Ни одна девушка из первой десятки не способна обыграть теннисиста, стоящего даже в конце второй сотни мировой табели о рангах. Реакция, сила, мощь удара, быстрота передвижения на корте у мужчины и женщины несопоставимы, как и скорость женщин и мужчин в беге или плавании. Я в свое время могла с большим трудом выиграть сет у своего мужа, но Витя носил звание мастера спорта СССР, а не чемпиона Уимблдонского турнира.
Кинг была не только нашей соперницей или партнером. Она была наставником для любой из нас. Я помню, как она нас учила общению с прессой. Она первая поняла, что это необходимо каждой из нас, следовательно, полезно общему делу. Пресса может сделать имя игрока белым, может черным. Пресса может помочь стать чемпионом, а может сделать так, что ты никогда им не станешь. Пресс-конференции Кинг - это спектакли. Она всегда была игроком и всегда победителем. Победителем даже тогда, когда проигрывала.
В середине 1974 года в Техасе, в городке Остин мы играли турнир четырех на теннисном стадионе Ламара Ханта, одного из богатейших людей Америки. Папа Хант, отписывая состояние сыну, часть его передал через теннис. Ламар Хант, страстный любитель тенниса, к полученному стадиону и клубу прикупил и мужской тур из турнира "Уорлд чемпион шип". И он пригласил в Остин четырех сильнейших женщин. Билет на любую из наших встреч стоил полторы тысячи долларов для тех, кто хотел наблюдать за игрой из ресторана. Сам стадион, по-моему, больше двух тысяч зрителей не вмещал.
...Я часто сталкивалась с таким фактом: идет тренировка сборной, приезжают на корты люди, занимающие высокие посты, и нам говорят: "Оля, надо бы девочкам заканчивать занятия. Эти люди должны поиграть". Понимая, что никаким образом изменить положение невозможно, мы оставляем корты и уходим. Были среди этих людей и те, кто нам помогал, и те, кто не помогал, но корты все равно приходилось освобождать. Я же наблюдала, как не нашлось корта для Ламара Ханта в его собственном клубе. Как бы мне хотелось, чтобы иногда наши начальники видели, как в таких случаях поступают "ихние начальники"...