В любом деле везение стоит не на последнем месте. Я показала английской федерации, как нужно профессионально тренировать в этом возрасте детей, но они не могли собрать для меня нужный контингент и желаемый мною бросок вперед, увы, международного уровня не достиг. Например, шьешь платье из ситца и оно, как бы не был красив дизайн, все равно ситцевое. Я часто повторяю: какой бы ты не была искусной швеей, но если материал плохой, все равно платье по фигуре сидеть не будет. То же самое и в спорте, что бы ты не придумал, каким бы гениальным тренером ты бы не был, но если у тебя нет материала, из которого можно сделать суперигрока, ты его никогда не сделаешь.
Я не могу сказать, что девочки - это вечная проблема английского тенниса. Вместе со мной играли выдающиеся женщины - Вирджиния Уэйд, Энн Джонс, Джо Дюри, но сейчас пошли одни мужчины. Не пересчитать, столько талантливых мальчиков в Англии, но будут ли они большими игроками, неизвестно. Пока назвать можно только одного состоявшегося - Тома Хенемана. Но у него совершенно другой, в отличие от общества, настрой, он по своему страстному желанию побеждать настоящий чемпион. Хенеман истинный фанат спорта. Он уже в десятилетнем возрасте заявил: "Я буду игроком, не знаю, в теннисе или в гольфе, но обязательно добьюсь большой победы". Хенеман сам руководит своими тренировками. Везде же есть талантливые люди, которые вырываются вопреки всему.
Очень хороший мальчик тренировался у нас в Бишеме, я считаю, что таланта у него было не меньше, чем у Сафина. Но Сафин уже играет в Кубке Дэвиса, в турнирах Большого шлема, а тот еще близко к таким соревнованиям не подходил. А по таланту, повторяю, равен. По физическим данным - вообще лось. Ноги такие же, как у Сафина, но он еще выше ростом, чувство мяча феноменальное. Я смотрю на него и восторгаюсь: вот природа наградила! Но полное отсутствие воли, он совершенно не готов к большим нагрузкам. Мы с одним тренером смотрели, смотрели на этого парня, а потом друг у друга спрашивали: "Как же он может, имея такие физические данные, не работать ногами?" Это все равно, что хорошо знать грамматику, а писать с ошибками. Такое происходит только потому, что он ленивый и равнодушный. В нем нет этого: "Хочу быть первым".
Все-таки в теннисе, да и вообще в спорте должна быть какая-то сумасшествинка, которая заставляет работать на сверхвысоких нагрузках, а если еще есть желание стать первым, то тогда оно помогает подняться. Хингис мне сказала: "Когда вижу фотографию Курниковой на журнальной обложке, тут же звоню своему менеджеру и говорю: "И я хочу такую же". Казалось бы, зачем ей это нужно? Она же и так уже Хингис, суперзвезда, у нее супермиллионы, но она по-прежнему хочет быть первой. Первой во всем и всегда. Она сказала: "Напрасно вы думаете, что, если я вижу, что Курникова подписала какой-то рекламный контракт, а у меня его нет, я спокойно к этому отношусь. Я ставлю вопрос перед своей менеджерской группой, чтобы мне контракт сделали еще лучше. Она получила один контракт на рекламу парфюмерии, а вы мне принесите два".
Такого настроя у моих игроков не наблюдается даже в бинокль. Смешно, но прежде всего именно к этому я оказалась не готова. Потому что в Москве приходит ко мне чей-то папа: "Ольга Васильевна, почему моя дочь тренируется только три раза в неделю? Она что - бездарная?" А в Англии мне говорят так: "Она, может быть, за неделю и приедет один или раза два потренироваться, но чтобы три-четыре, что вы, это нереально". Ну конечно же, девочка ведь должна пойти в школу на занятия по прихлопам и притопам, то есть какую-то чечетку отработать, потом ей обязательно нужно попасть на урок классического балета, потом ей необходимо посетить кулинарные курсы. А как пропустить "митинг", то есть собрание, в школе?!
У нас с англичанами разный менталитет. Наши - еще, еще и еще. Наши знают, что спорт - это тяжелейший труд. Мы нашим английским ученикам с утра до вечера рассказываем, как надо тяжело работать, чтобы быть первым. А в Англии неприлично быть первым, но не стыдно стать четвертым. И вот к этому менталитету я оказалась не готова. Мне их специалисты объясняют: "Русский спортивный менталитет строится на том, что вы голодные". Я спрашиваю: "А что делать с испанцами, они тоже голодают?"
Может быть, у англичан такой любительский настрой только там, где у них нет чемпионов. Но когда фигуристы-чемпионы Торвилл и Дин выступали на Олимпийских играх, вся Англия смотрела передачу из Сараево. Если английская сборная играет в футбол... Впрочем, футбол - это особая статья, я уже его поставила за скобки - это суперспорт. Если футбольный день, то можно спокойно доехать куда хочешь, редко какую машину встретишь на дороге. Обычно в пятницу вечером невозможно из дому выехать, такие пробки, но если играет сборная, на дороге абсолютно пусто, все смотрят своих любимцев.
Все равно внутри любой нации это есть: мы самые сильные.
Если я где-то слышу - есть хорошая девочка, я не задумываюсь, сможет ли она научиться играть в теннис? Я думаю о том, будет ли она играть в десятке? То есть ниже мировой десятки я не вижу ничего, у меня такой настрой. В Англии подобной страсти ни у кого нет, во всяком случае внешне и на словах. Может быть, внутри что-то и бурлит, но кажется, что никто не нацелен на то, чтобы ребенок, если он хорошо играет в теннис, рано или поздно обязан выиграть чемпионат мира, а если не выиграл - не дошел до цели. В Москве мама приводит ко мне десятилетнюю девочку и уверяет, что она без пяти минут чемпионка мира. "Вы посмотрите, как она бежит, посмотрите, как она прыгает! Ольга Васильевна! Вы посмотрите, ведь она же прыгает лучше всех в школе". Значит, по мнению мамы, ее дочь играть уж точно будет лучше, чем какая-то Штефи Граф.
Когда я начала работать в Англии с тринадцатилетними, к тому же неподготовленными детьми, получилось, что я, специалист, имевшая учеников на уровне первой десятки мира, должна теперь начинать занятия чуть ли не с азов. Конечно, я оказалась в некотором недоумении. Меня поддерживала лишь надежда, что у Кати все будет складываться хорошо. Но не совпало. Не совпало.
* * *
Еще несколько слов об английском спортивном профессионализме. Я впала в легкий шок после того, как выяснила, что у меня нет тренера по ОФП, нет массажиста, нет врача. А тут и вовсе остолбенела. Если наши профессиональные тренеры прочтут эти строчки, то легко поймут мое состояние. Начинался 1991 год, ни одна из английских теннисисток не входила не то что в мировую десятку, никто не наблюдался и в тридцатке. Я уезжала из Москвы с большими амбициями и, зная результаты английских теннисисток, думала, что могу помочь им подняться. Я называлась тренером национальной молодежной сборной, а у меня не было в команде массажиста! Не было и постоянного врача, кстати, его до сих пор нет. Есть консультант. Благодаря моим усилиям, во-первых, сразу же появился тренер по ОФП, который, собственно, потом и Хенеману помог, тот стал заниматься с ним общей подготовкой не самостоятельно, а профессионально. Мой тренер по ОФП побывал на Олимпий-ских играх в Москве запасным английской легкоатлетической сборной. Он отлично знал систему подготовки в легкой атлетике, а англичане в этом виде спорта хорошо и правильно тренируются.
Если у какой-то из моих девочек из сборной Союза случалась травма, то на следующий день она видела перед собой лучшего специалиста страны. Здесь я должна была везти спортсмена в JP (Дженерал Практишен), а до этого ждать назначенной консультации два дня, после которой мне обычно говорили, что игрок три дня должен отдыхать. Я никак не могла понять, как это возможно, чтобы человек, который занимался профессиональным спортом, порой неделями ждал консультации у врача! Это до сих пор в моей голове не умещается. Как можно травму лечить не сразу? Летом 1998-го я отвела Катю в диспансер ЦСКА. Первое, что мне сказал наш знаменитый врач Олег Белаковский - быстренько к врачу-специалисту. В Англии к травматологу не ходишь, там ходишь к физиотерапевту.
Когда Катя восстанавливалась после травмы, я допустила невероятную ошибку - доверилась местному врачу. Ему полагалось дать мне инструкции, какие процедуры я должна с ребенком делать, а он мне ничего не сказал. В сборной Союза доктор Юлия Ивановна Глухова ежедневно мне сообщала, как себя чувствует та или иная девочка. А в Англии такого нет, и я долго от такой свободы от медицины опомниться не могла. Сейчас, правда, многое изменилось в положительную сторону.