― Нет, здесь не щекотно.
― Ты жульничаешь, ― указала она, стараясь не дышать тяжело. ― Это больше универсальная вещь, а не конкретно обо мне.
Он засмеялся и прижимал до тех пор, пока она не могла не извиваться.
― Я знаю, что если засуну свой язык тебе в ухо, ты врежешь мне коленом по яйцам.
― Между прочим, это все еще правда.
― Я знаю, что, в отличии от большинства женщин, тебе не нравится прелюдия.
― Давай не будем говорить о большинстве женщин, ― сказала она, слегка пошевеливая бедрами, чтобы он не забыл, что должна была делать его рука. ― И, нет, не нравится.
― Ты больше похожа на простую и грязную девушку.
― Если ты не прекратишь говорить и не возьмешься за дело, я займусь этим просто и грязно сама, в душе.
― Я буду говорить всю чертову ночь, если ты позволишь мне посмотреть. Однажды ты так и сделала, помнишь?
Она действительно помнила, и память заставляла ее щеки гореть.
― Я была пьяна.
― Ты была горяча, ― он снова поднялся, оседлав ее. ― Ты все еще горяча.
― Я все еще жду, ― отметила она.
С еще одним мужским рычанием ему удалось сорвать остальные пуговицы с ее пижамного топа.
― Я ждал почти двадцать лет, чтобы сделать это снова. Я не буду спешить.
― Я уверена, что у тебя было много секса за последние двадцать лет, Ковальски.
― Да, но не с тобой, ― он отодвинулся, снимая ее пижамные штаны. ― Было нечто такое в сексе с тобой, что так и осталось со мной. Может быть, ностальгия. Или, может быть, просто было так хорошо.
Она знала, что он имел в виду, но он не должен был философствовать. Или ностальгировать. Предполагалось, что он обеспечит ей оргазм не на батарейках и безо всяких обязательств. Анализ нужен был для отношений, а у них их не было.
Как только он снял пижамные штаны с ее ног, она решила взять немного инициативы, сняв лифчик и трусики. Никакого стриптиза или утонченности. Лишь бы убрать чертову одежду.
― Я собирался сделать это.
― Кто не успел, тот опоздал, Ковальски. Теперь твоя очередь.
Он быстро снял боксеры, а она схватила презерватив с тумбочки, и они встретились на середине кровати. Она запустила руку ему за шею и притянула его ближе для еще одного поцелуя.
К тому времени, когда им начало не хватать воздуха, все ее тело пульсировало в ожидании начала кричащего оргазма, но там было не до раскрытия презерватива. Вместо этого рот Джо начал лениво опускаться по ее шее.
Он добрался до впадины у основания горла. Провел языком по нему.
― Мне всегда нравилось это место.
― Ммм ... этому месту всегда нравился ты.
Когда его рот, наконец, достиг ее груди, и его язык скользнул по ее соску, Кэри выгнула спину, наслаждаясь жаром, пронзившим ее тело.
Джо усмехнулся.
― Прелюдия не так уж плоха, не так ли?
Он сомкнул губы над соском крепко посасывая, прежде чем она успела что-то сказать, но это было нормально. Она закрыла глаза и втянула воздух, когда он обратил свое внимание на другую грудь.
Она позволила ему задержаться там на несколько минут, а затем вырвала презерватив из его рук и сама распечатала упаковку. Он засмеялся и отнял ее у нее.
― Я бы дал тебе надеть это на меня, потому что это очень горячо, но если ты сейчас прикоснешься, все кончится, детка.
По крайней мере, он мучился так же сильно, как и она. Затем, наконец, он запустил руки под колени и притянул ее к себе. Ее ноги были заброшены на его руки, когда он приподнял ее бедра и опустился на колени между ее ног.
Она была так готова к нему. Каждый твердый, восхитительный дюйм скользнул в нее, пока она не подумала, что ощущение и ожидание могут ее убить.
Затем он медленно почти полностью вышел и сделал это снова.
― Черт, детка. Надеюсь, ты близко, потому что это не займёт много времени.
Он вытащил руки из-под коленей, чтобы мог наклониться и поцеловать ее, опираясь на своих предплечьях. Она обвила его бедра ногами, подгоняя его, ускоряя темп.
Затем внезапно он замер, его дыхание было прерывистым, мышцы спины дрожали под кончиками ее пальцев, как и раньше. Точно так же он всегда делал, прежде чем сказать, что любит ее. Эти прекрасные голубые глаза встретились с ее, и, когда воспоминания о тех днях на заднем сидении смешались с настоящим, она подумала оп-па.
― Я скучал по тебе, детка.
Она тоже скучала по нему. И не только из-за секса, хотя секс определенно стоил того. Она скучала по его смеху. Его разговорам. Его дружбе.
― И я скучала по тебе.