Конечно, Гвидо не мог всерьез рассчитывать на то, что я... Или мог? Он принял мое предложение, но при этом выдвинул такие условия, что теперь я просто не знаю, что делать. Родить от него ребенка было бы совсем неплохо, но для этого придется лечь с ним в постель... А это чистое безумие!
Случайно взглянув на будильник, Корделия ахнула. Стрелки показывали без десяти двенадцать! Почему мать не разбудила ее?
Вскочив с постели, девушка выбежала в коридор и вдруг услышала мужской голос и смех. Значит, у матери в гостях мужчина, поняла Корделия, и, забыв о том, что на ней только короткая ночная рубашка, тихо шагнула к гостиной. Она застыла на пороге с открытым ртом и округлившимися глазами.
Мирелла Кастильоне сидела за столом, на котором стоял ее лучший фарфоровый кофейный сервиз, и, утирая слезы, пожимала руку Гвидо Доминциани. Лицо ее сияло, словно озаренное каким-то внутренним светом.
Гость был одет в элегантный темно-серый костюм, который сидел на его крупном теле как влитой. Услышав слабый шум, он повернулся к двери и окинул стоящую на пороге Корделию равнодушным взглядом.
Создавалось впечатление, что это старинный друг семьи, который постоянно заходит в гости, так свободно он общался с Миреллой. А та говорила с ним по-итальянски и при этом выглядела такой оживленной, какой Корделия очень давно ее не видела.
Гвидо спокойно посмотрел в лицо девушке.
— Улыбнись, моя дорогая, — мягко сказал он. — Мне так хотелось поскорее поделиться с твоей матерью хорошей новостью, что я не стал дожидаться, пока ты проснешься.
— Хорошей... новостью? — тупо повторила Корделия.
Мирелла Кастильоне только сейчас увидела, что дочь в ночной рубашке, и недовольно подняла брови.
— Одевайся! Гвидо пригласил нас на ланч. Девушка молча повернулась и на негнущихся ногах пошла в спальню. Голова у нее так кружилась, что, едва переступив порог, она поспешила присесть на край постели.
Гвидо снова обвел меня вокруг пальца, сказала себе Корделия. Он умудрился сообщить маме о нашем намерении пожениться, прежде чем я успела ей что-либо рассказать. Это достойный соперник, и мне не тягаться с ним в хитроумии.
Тут в спальню вошла Мирелла.
— Гвидо спустился вниз, к своей машине. У него, оказывается, там есть радиотелефон, и он закажет нам столик. А я пока решила переодеться, — сообщила она, усаживаясь рядом с дочерью, и растерянно покачала головой. — Ох, детка, я просто потрясена!.. Это замечательная новость! Какой изумительный человек достанется тебе в мужья! — С этими словами Мирелла обняла Корделию и прижала к груди.
Все кончено, подумала та. Теперь я уже ничего не смогу поделать.
— Когда он пришел? — слабым голосом спросила девушка.
— Рано утром... Я бы разбудила тебя, но нам столько всего нужно было обсудить. — Мирелла была слишком взволнована, чтобы заметить, что дочери не по себе. Выпустив Корделию из объятий, она взяла ее ладони в свои. — Гвидо предложил мне жить с вами, но я отказалась. Если я когда-нибудь вернусь в Италию, то предпочла бы жить с отцом. А пока останусь в Нью-Йорке.
— О чем вы говорили с Гвидо? — спросила Корделия.
— Обо всем, — ответила та. — Правда, он немного смутил меня своей откровенностью, но зато теперь я безоговорочно согласна на ваш брак.
— Откровенностью? — непонимающе посмотрела на нее дочь.
Мирелла вздохнула.
— Я понимаю, как больно было тебе в тот вечер, когда ты застала его с другой девушкой... Но пойми, вы тогда были такими юными... а свадьба не могла состояться, пока Гвидо не окончит университет, — напомнила она. — Два года — слишком большой срок даже для самого порядочного юноши...
— Мы были обручены всего два месяца, — поправила ее Корделия, чуть не задохнувшись от возмущения.
Да как он смел хладнокровно явиться сюда и ввести несчастную доверчивую женщину в заблуждение?! Это нечестно, гадко! Какая расчетливость! Ужасно...
— Да и алкоголь, конечно, сыграл свою роль. Иногда молодым людям трудно контролировать себя, — тихо сказала Мирелла. — Кто знает это лучше меня? У мужчин большие аппетиты...
Корделия едва успела прикусить язык, чтобы не разоблачить этого отпетого распутника.
— Твой дед строго предупредил Гвидо, что до свадьбы между вами ничего интимного быть не должно. Думаю, это результат того, что случилось в свое время со мной. Отец не хотел, чтобы ты повторила мою судьбу.
Это было новостью для Корделии. Она сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться, потому что понимала, что сейчас может наговорить лишнего...
— Он поступил правильно, ведь тебе тогда едва стукнуло семнадцать. — Мирелла вздохнула. — Да и Гвидо был слишком молод...