— А чего ты ждала? — Он резко засмеялся так, что у нее по спине пробежал холодок. — Ты всех нас опозорила.
Корделия побледнела, но тут же вспомнила поцелуи, которые говорили о его нежности и любви.
— Ты же только что... любил меня...
— Думаешь, это была любовь? — насмешливо скривился Гвидо. — Ошибаешься! Я просто выполняю условия нашей сделки. Ты по-прежнему умеешь завести меня, но то, чем мы только что занимались, всего лишь секс. Как я и обещал, мы оба получили удовольствие, но не рассчитывай на большее!
Корделия сидела застыв как статуя. Она боялась, что, если расплачется, он поймет, что причинил ей боль. Смертельно бледная, она холодно смотрела на него и молчала.
Видимо, он ждал от нее другой реакции, потому что помрачнел еще больше.
— У тебя сейчас такой же вид, как тогда, когда тебя застукали с Умберто, — сказал он. — Ты абсолютно беспринципна, и это вызывает у меня отвращение.
Корделии понадобилось немало сил, чтобы, подняв голову, тихо и бесстрастно ответить:
— По-моему, глупо вспоминать о прошлом. Ты ведешь себя, как ребенок, который не может забыть о детских забавах.
Красные пятна выступили у Гвидо на скулах. Он посмотрел на нее с такой яростью, что она внутренне сжалась.
— Советую тебе быть осторожнее в выражениях, крошка моя. Слишком много людей уже пострадали из-за тебя, и я не намерен допускать этого впредь.
Он круто повернулся и вышел в ванную. Корделия встала с постели, собрала все его вещи, разбросанные по комнате, и, приоткрыв дверь, выбросила их в коридор. Обмотавшись простыней, она налла себе бокал шампанского, чтобы успокоить нервы. Но память невольно возвращала ее к событиям той ночи, которые стали причиной ненависти Гвидо.
Она опустилась на кровать и стала вспоминать, что же произошло тогда, десять лет назад...
Глава 6
Утром того дня Эугения предложила пройтись по магазинам. Девушки сделали покупки и решили выпить по чашке кофе.
— Просто в голове не укладывается, почему ты позволяешь Гвидо так командовать, — заметила Эугения, усаживаясь за столик. — Взять, к примеру, его сегодняшние планы на вечер. Если б я была обручена с таким красивым парнем, то ни за что не отпустила бы его в ночной клуб одного.
— Но он не обязан всегда брать меня с собой, — неуверенно возразила Корделия.
— Ничего себе “всегда”! Он ходил без тебя в море на яхте, потом летал в Париж по делам отца... — перечисляла Эугения, загибая пальцы. — Послушай, у меня родилась отличная идея! Почему бы нам с тобой не устроить ему и его друзьям сюрприз? Мы можем пойти в тот же клуб и посмотреть, чем они там без нас занимаются.
Корделии не слишком понравилось это предложение, и, когда Гвидо позвонил ей днем, она попросила взять ее с собой. Он отказался, заявив, что она еще слишком мала. Девушка обиделась и заявила, что в таком случае придет в клуб с Эугенией.
— И не думай! — отрезал Гвидо. — Ее родители тоже будут недовольны. Там будет мужская компания, в которой вам не место.
Эта ссора так расстроила Корделию, что уже только из духа противоречия она позвонила Эугении и приняла предложение явиться в клуб без приглашения.
Та говорила, что их внезапное появление будет веселой шуткой, но Корделия ждала другого: ей хотелось поскорее помириться с Гвидо.
В клубе они увидели Умберто, в одиночестве сидящего за столиком. Перед ним лежали ключи от машины Гвидо. Корделия удивленно спросила, куда подевались остальные, и услышала невразумительный ответ, из которого стало ясно, что вечеринку решили перенести в другое место. Она едва успела присесть за столик, как вдруг услышала приглушенный возглас Эугении и обернулась.
В дверях кафе стоял Гвидо, сжимая в объятиях красивую блондинку. Та весело засмеялась и, схватив его за шею, протянула губы для поцелуя, а он жадно впился в ее рот, шаря руками по пышным бедрам.
— К-кто это?.. — Корделия заикалась, не в силах поверить своим глазам.
— Нина. Его бывшая подружка, итальянка... Пойдем отсюда, пока они нас не увидели, — решительно заявила Эугения, схватив ключи от машины Гвидо и сунув их Корделии. — Надеюсь, ты не станешь устраивать сцену ревности прямо здесь! — Она потянула подругу к выходу и шепнула: — Ну как, тебе приятно видеть, как твой жених проводит время с другой женщиной?
Девушка растерянно заморгала, решив, что, должно быть, ослышалась.
— Извини... я не поняла.
— Хочешь знать, что Гвидо думает о тебе на самом деле? — ласково спросила Эугения. — Могу повторить то, что он сказал мне. Так вот, он считает тебя толстым и глупым золотым тельцом!
Корделия безмолвно уставилась на ту, которую до сих пор считала своей подругой.
— Твой дед и отец Гвидо договорились о вашей женитьбе еще до твоего приезда в Милан. Об этом знают все. — Эугения презрительно улыбнулась. — Без наследства ты ничто! Так что, если Гвидо захочется утешиться в объятиях более привлекательных женщин, кто его станет осуждать?
Потрясенная язвительностью человека, которому она безгранично доверяла, Корделия развернулась и побежала на автостоянку. Закрывшись в “феррари”, она разрыдалась. Слова Эугении поразили ее в самое сердце, а перед глазами неотступно стояла, сцена — Гвидо прижимает к себе женщину в десятки раз прекраснее ее самой.
Корделии хотелось пренебречь злобным выпадом так называемой подруги, но он подтверждал собственные страхи и подозрения.
Значит, Гвидо не только никогда не любил меня, с горечью думала девушка, но еще и обсуждал мою уродливую внешность со своей кузиной. Какой же я была слепой, глупой и доверчивой!
Девушка просидела в “феррари” уже не меньше двадцати минут, когда дверца со стороны водителя неожиданно открылась. Она замерла, ожидая увидеть Гвидо, но это оказался Умберто. Он забрался в машину, уселся на сиденье рядом с ней и заплетающимся языком пробормотал, обдавая ее запахом перегара:
— А вот и я. Ты всем мешаешь, Корделия. Зачем ты вообще приехала в Италию?
— Не твое дело! — бросила она, отворачиваясь.
Умберто засмеялся.
— Почему же не мое? Мой отец говорит, что его компания окажется не у дел, если Кастильоне и Доминциани объединят свои империи. Мы не сможем с ними конкурировать, потому что вместе они станут слишком сильным противником.
— Похоже, теперь этого не произойдет, — горестно прошептала Корделия.
Умберто откинулся на спинку сиденья, и некоторое время они молчали.
Вскоре к автомобилю подошла Эугения. На губах ее играла торжествующая улыбка.
— Вижу, все в сборе. Отгадайте, что я придумала!
— Убирайтесь... вы оба! — срывающимся голосом потребовала Корделия.
— Погоди, я еще не договорила. Так вот, можешь не переживать, у вас с Гвидо все образуется. Но на тот случай, если ты собираешься простить ему эту блондинку, я, пожалуй, расскажу своему кузену, что вы с его другом неплохо провели время в его машине!
— Извини, — вставил Умберто, — это, конечно, довольно мерзкая интрига, но ты поставила нас в безвыходное положение.
— Зачем тебе нужно говорить ему такие гадости?
Корделия пулей выскочила из машины, чтобы посмотреть Эугении прямо в лицо.
— Неужели ты настолько тупа, что не понимаешь? — Та понизила голос, чтобы их не услышал Умберто. — У меня с Гвидо зарождался роман, когда ты разлучила нас. Как ты думаешь, к кому он вернется, когда ты уедешь?
Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения Корделии. Отвращение переполняло ее, и она мечтала только об одном — никого не видеть. Гвидо, Умберто, Эугения — все предали ее!
Молча развернувшись, девушка ушла со стоянки. Она понимала, что не может предстать перед дедом в таком состоянии, а потому отправилась в парк и остаток ночи в каком-то странном отупении просидела на скамейке.