— У-уф. — Эрин охнула, когда Тилли едва не придушила ее в своих объятиях. — Ну и к чему это все?
— Я просто радуюсь, что ты не спортсменка-троеборец по имени Моника.
— Ну ты даешь! — Содрогаясь от этой мысли, Эрин взяла Тилли под руку. — Пошли домой. Я приготовила липкий тоффи-пудинг.
— Вот видишь! — засияла Тилли. — Моника никогда бы так не сказала. Она сказала бы: «Почему бы нам не совершить приятную пробежку миль на десять? Это нас здорово взбодрит!»
Квартира Эрин, такая же причудливая и хаотическая, как все здания, стоявшие вдоль главной улицы Роксборо, имела одну спальню и располагалась на втором этаже над комиссионным магазином одежды, который Эрин открыла семь лет назад и где работала продавцом. Естественно, работа в магазине не была пределом ее мечтаний, когда она заканчивала университет в Эксетере с высшими оценками по французскому, однако ее планы работать переводчицей в Париже разлетелись в прах в первый месяц после ее двадцать первого дня рождения, когда у ее матери случился удар. За одну ночь Мегги Моррисон превратилась из полного надежд и энергичного продавца антиквариата в хрупкую, рассеянную тень самой себя. Подавленная Эрин отказалась от желанной работы в Париже и вернулась в Роксборо, чтобы ухаживать за матерью. Будучи полным профаном в области антиквариата, она перепрофилировала магазин в комиссионный, где продавалась одежда только элитных марок, и изо всех сил старалась совместить уход за Мегги с бизнесом.
Через три года после первого удара случился второй, который и убил Мегги. Скорбь, смешанная с облегчением, вскоре переросла в скорбь, наполненную угрызениями совести, но это произошло, когда обитатели Роксборо уже заняли прочное место в жизни Эрин. Ее всегда поддерживала мечта вернуться в Париж, но однажды случилось невероятное: она поняла, что не хочет никуда ехать. Роксборо, древний торговый город в центре Котсуолда, был замечательным местом для проживания. Люди заботятся друг о друге и стремятся поддерживать друг друга, вокруг царит атмосфера общности, бизнес процветает. Здесь она счастлива и любима, так зачем уезжать?
И вот спустя почти четыре года у Эрин появилось еще больше причин радоваться своему решению остаться. Однако сейчас, пока Тилли переживает исчезновение Гэвина, она не будет рассказывать об этом, чтобы не травмировать подругу.
Хотя, если присмотреться, Тилли, кажется, переживает не очень сильно. Естественно, для нее это шок, однако, судя по всему, бегство сожителя скорее удивило ее, чем ввергло в безумие.
— Я сегодня ему звонили, — сообщила Тилли, проглотив очередную порцию пудинга. — Если рассказать, ты не поверишь. Представляешь, он не стал говорить мне это в лицо, потому что боялся, что я расплачусь, но ничего лучше бегства придумать не смог. Он вернулся к родителям. Он очень виноват, но он всегда чувствовал, что у нас вдвоем нет будущего. Поэтому слинял! — Она покачала головой, все еще не веря в случившееся. — И оставил меня с квартирой, которую мне не потянуть на мою зарплату. Я даже не могу дать объявление о сдаче комнаты, потому что там одна спальня. И кто-то тут еще говорит об эгоизме!
— А ты бы плакала? Если бы он сказать тебе все в лицо?
— Что? Боже, не знаю. Может быть.
— Может быть? Предполагается, что, если безумно любишь кого-то и этот кто-то бросает тебя, нужно плакать. — Эрин облизала ложку и указала ею на Тилли. — Предполагается, что ты должна все глаза выплакать.
Тилли сразу ощетинилась.
— Не обязательно. Может быть и так, что я убита горем, но прячу это внутри.
— Все глаза, — повторила Эрин. — А то, что этого не происходит, наводит меня на мысль, что ты совсем не убита горем. Допускаю даже, что бегство Гэвина принесло тебе облегчение. Потому что тайно, в глубине души, ты хотела, чтобы он порвал с тобой, так как не могла заставить себя решиться на разрыв.
Тилли покраснела и промолчала.
— Ха! Видишь? Я права, верно? — Эрин издала восторженный возглас. — Все как с Микки Ноланом. Вначале он тебе действительно нравился, потом тебе стало скучно, и ты не знала, как от него отделаться, так чтобы не ранить его чувства. Все же тебе это удалось. Ты дистанцировалась от него, и он в конечном итоге понял, что ваши отношения иссякли. А еще был Даррен Шоу, — вдруг вспомнила она. — Ты с ним поступила точно так же. Тебя грызла совесть за то, что ты так рвешь отношения с мужчинами, поэтому вынуждала их самих рвать с тобой. Просто не вериться, что я этого раньше не замечала.