— Они вам очень пригодятся, — заявила со сцены Дороти. — Не забывайте, мы все видели ваше так называемое мастерство танцора.
— Это наглость, мадам. К вашему сведению, я лучший в хоки-коки.
— О Боже, — прошептала Кей, когда он все же победил в торгах за уроки сальсы. — Ну когда он остановится и перестанет транжирить деньги? Так он мне ничего не оставит.
На аукцион выставили два следующих лота. Кей все сильнее нервничала. Тилли сунула ей в рот ментоловую конфетку.
— Как дела? — У стола появился Джек и накрыл ладонью голое плечо Кей. Тилли представила, каково это — чувствовать на плече его ладонь, и у нее по спине пробежали мурашки.
— Выше пояса я выгляжу спокойной. Но та часть тела, что под столом, дрожит как осиновый лист.
Джек ободряюще сжал ее плечо.
— Только что звонил Макс из Франции. Сказал, что поставит на тебя, если не появится желающих торговаться.
Кей мрачно произнесла:
— Все лучше, чем ничего.
— Эй, все будет нормально. Я уж точно буду участвовать. Господи, что это?
Раздался громкий треск — это Тилли раскусила свою ментоловую конфетку.
— Ничего, просто конфетка. А твоя гостья пришла?
— О да, она здесь. А что ты так за меня беспокоишься? — Усмехнувшись, Джек спросил: — Боишься, что меня оставят в дураках?
Тилли отвернулась, мысленно ругая себя за вопрос. Еще сильнее она расстроилась, когда, проследив за Джеком, который вернулся к своему столу в дальнем конце зала, обнаружила, что со своего места не может разглядеть его спутницу. Если приподняться и посмотреть поверх голов, то он обязательно заметит ее и поймет, чем она занимается.
— Господи, не допусти, чтобы это со мной случилось, — простонала Кей, слушая, как на сцене аукционист уговаривает участников торгов сделать первую ставку на обед с местной писательницей. Бедняжка, одетая в балахонистое платье алого цвета, ошеломленно хлопала глазами как сова.
— Делайте ставки, дамы и господа, это ваш шанс познакомиться с настоящей, живой писательницей! Марджори написала замечательную книгу о старых церковных дворах Англии! В придачу идет книга с дарственной надписью! Итак, кто предложит мне тридцать фунтов?
Кей больше не могла мучить несчастную женщину и выкрикнула:
— Я!
У Тилли пересохло во рту. Тридцать фунтов — это катастрофа. Ставка из жалости. Если больше никто не вступит в торги, это станет полнейшим унижением для бедняжки.
— У нас есть ставка в тридцать фунтов. — На лице аукциониста отразилось облегчение, но радости не было. — Кто даст сорок?
Проклятие. Тилли подняла руку и замахала. Смиренное выражение благодарности на лице Марджори стоило этих денег.
Глава 44
— Идем дальше, — радостно объявил аукционист. — У той дамы в розовом отлично получается. Хорошее начало. Кажется, я слышу, что кто-то назвал сумму в пятьдесят?
— Точно, — раздался мужской голос в дальней части зала. Не исключено, что голос принадлежал Джеку.
— Замечательно! Шестьдесят?
Тилли обнаружила, что быстро кивает. По какой-то необъяснимой причине для нее вдруг стало жизненно важно выиграть что-нибудь у Джека, которому всегда удавалось заполучить желаемое.
— Итак, у нас есть шестьдесят. Семьдесят?
— Да. — Это точно был голос Джека. И это подтвердила реакция Тилли: у нее на руках встали дыбом волоски.
— Восемьдесят?
— Да!
— Девяносто? — Аукционист уже гнал во весь опор.
Пауза. Наконец Джек произнес:
— Угу.
— Одна сотня. — Аукционист с победным видом переключил свое внимание на Тилли. — Кто-нибудь назовет сумму в сто фунтов?
У Тилли участилось дыхание: сто фунтов — большие деньги, тем более когда твои. Умом ей хотелось победить Джека, но в душе у нее началась паника. О чем она только думает?
О какой-то бессмыслице, это точно. Намереваясь покачать головой и признать свое поражение, она неожиданно поняла, что вместо этого кивает.
— Одна сотня фунтов, — торжественно провозгласил аукционист. — Великолепно!
Ох, проклятие, что она наделала? Глупость какая. Она не может позволить себе потратить такие деньги. Если Джек не сделает ставку, ей придется выписать чек, и тогда будет не на что…
— Двести фунтов. — Громкий голос Джека разнесся по залу, и в нем явственно слышалось раздражение.
«О, слава Богу». Тилли чувствовала себя рыбой, которой каким-то чудом удалось сорваться с крючка и освободиться. Она покачала головой, когда аукционист перевел на нее взгляд, выпила вина и умиротворенно вздохнула. Если Джеку так уж хочется выиграть, флаг ему в руки.
Больше ставок не было. Марджори едва не рыдала от облегчения. Аукционист ударил молотком и перешел к лоту номер пятнадцать.
— Господи, я следующая. — Кей отодвинулась от стола, добавив: — Мне надо пописать.
Как только она ушла, у стола появился Джек и сел на освободившийся стул.
— Большое спасибо.
— За что? — Тилли с негодованием заявила: — Ты же выиграл, не так ли? Ты получил что хотел.
— Я пытался тебе помочь. Зачем ты торговалась?
— Потому что мне было жалко несчастную!
— А ты легко могла бы потратить сорок фунтов?
— Не легко.
— Вот и я так думаю. Поэтому я торговался, чтобы снять тебя с крючка. — Джек покачал головой. — Предполагалось, что ты вовремя остановишься.
— Ох. — До Тилли наконец-то дошло. — Черт побери. А я думала, что тебе хочется меня обыграть.
— Хотелось. Но в разумных пределах, потому что Макс как-то в телефонном разговоре упомянул, что ты на мели. Я пытался помочь тебе выпутаться.
— Ясно. Извини. — Ее амбиции обошлись ему в двести фунтов.
— Я просто ушам не поверил, когда услышал, что ты продолжаешь торговаться, — сказал Джек.
— Я не хотела, чтобы ты победил.
— В общем, ты мне должна. — Он похлопал ее по руке. — Можешь расплатиться тем, что окажешь мне услугу.
Вариантов была масса. Тилли с тревогой посмотрела на Джека:
— Какую услугу?
— Пообедать с писательницей.
— Очень великодушно с твоей стороны. Но я не могу.
— Почему?
— Не хочу! Она написала книгу об английских церковных дворах! Я умру со скуки!
— Я тоже не хочу идти с ней на обед, — заявил Джек.
— Очень плохо. Ты торговался и выиграл.
— Но…
— Это твоя вина. Назад пути нет. Ой, смотри, она в восторге! Она тебе машет!
— Кто ему машет? — Вернувшаяся из туалета Кей согнала Джека со своего места.
— Марджори. Там, сбоку от сцены. — Тилли и Кей наблюдали, как пожилая писательница, оживленно жестикулируя, посылает Джеку воздушные поцелуи.
— Ты пользуешься успехом, — усмехнулась Кей.
— Гм, похоже, я потрачу деньги не зря. — Джек подмигнул им обеим. — Мне пора возвращаться к своему столу, а то моя подружка станет ревновать.
Тилли не удержалась:
— Когда пойдешь обедать с писательницей, постарайся ее не обрюхатить.
— Сделаю все возможное, — заверил ее Джек.
Следующий лот был продан, и настала очередь Кей. Дороти сначала разрекламировала ее, а потом под аплодисменты пригласила на сцену. Митчелл Мастерс, сидевший через два столика от Тилли, сунул толстые как сосиски пальцы в рот и оглушительно свистнул. Начало было многообещающим. Стоявшая на сцене Кей одарила его благодарной улыбкой.
Рядом с Тилли какая-то женщина пробурчала:
— Какая такая Кей? В жизни о ней не слышала.
У Тилли появилось желание запустить в нее чайной ложкой, однако она сдержалась и вместо этого громко зааплодировала.
Когда аукционист принялся расхваливать лот, Кей снова удалось спрятать свою нервозность. К счастью, торги начались без неловких моментов. Митчелл Мастерс сделал первую ставку, к нему присоединились еще двое гостей. Когда ставка дошла до трехсот фунтов, Тилли услышала, как в торги вступил Джек.
— Четыреста! — закричал Митчелл.
Тилли успокоилась. Теперь Кей может не волноваться. Четыреста фунтов — очень достойная сумма. Ее не ожидает публичное унижение и насмешки из зала.